Джесинда презрительно фыркнула, но Рэкфорд уже исчез за дверью. До ее слуха донеслась дробь его торопливых шагов, которые вскоре стихли. Вновь повернувшись к освещенному тусклым светом свечей зеркалу, Джесинда залюбовалась бриллиантовым колье, посверкивавшим на ее белоснежной шее. Окинув себя с ног до головы внимательным взглядом, девушка тяжело вздохнула. Этот негодяй измял ее платье, растрепал волосы и заставил щеки пылать.
Быстро приведя себя в порядок, Джесинда сбежала по лестнице в бальный зал. Ее ножки в атласных туфельках едва касались мраморных ступеней.
«Она моя'» — ликовал Рэкфорд на обратном пути домой. Эта капризная, вредная, строптивая девчонка испытывает к нему непреодолимое влечение. Это было совершенно очевидно. Сидя в темном салоне экипажа, Рэкфорд блаженно улыбался.
Было уже за полночь. Когда Рэкфорд взбежал по ступеням крыльца, парадная дверь особняка распахнулась. Дворецкий Джеральд посторонился, и он вошел в вестибюль. Еще на крыльце Рэкфорд стряхнул пепел с сигары, которую сжимал в зубах. Мать называла курение отвратительной привычкой, но Рэкфорд считал, что у каждого человека должны быть недостатки.
Как бы ему хотелось поселиться на другом конце города, в фешенебельной гостинице, где обычно живут холостяки. Но сэр Энтони и другие должностные лица с Боу-стрит возражали против переезда. Им было легче следить за Рэкфордом здесь, в особняке маркиза Труро. Причем, как они утверждали, наблюдение за ним велось ради его же блага. С помощью Рэкфорда было отправлено за решетку слишком много негодяев. Выйдя на свободу, они или их дружки могли попытаться отомстить ему, поэтому он должен был постоянно находиться под надзором полиции.
Поднимаясь по парадной лестнице на второй этаж, где находились его комнаты, Рэкфорд думал о Джесинде. Сегодня он отважился пойти на рискованный шаг и одержал победу. Он проклинал условности светского общества. Из-за них он с трудом находил возможность остаться наедине с Джесиндой. В воровском мире, в котором Билли провел не один год, люди обладали большей степенью свободы, они могли общаться с кем хотели. Женщины лондонских трущоб сами выбирали себе парней по вкусу и одаривали их своими ласками. Рэкфорд не привык, ухаживая за девушкой, преодолевать неимоверные трудности. Джесинда казалась ему порой неприступной, словно хорошо укрепленная цитадель. Все эти компаньонки, гувернантки, братья, великосветские матроны, окружавшие ее, раздражали его.
Но сегодня вечером он воспользовался удобным случаем и доказал Джесинде, что им может быть очень хорошо вместе, что они созданы друг для друга.