Кто-то взял ее за руки и отнял их от ее заплаканного лица. Она подняла глаза и увидела Дайда. Его лицо было бледным, в глазах застыла печаль.
— Пора прощаться, моя Бо, — сказал он. — Уже протрубили сигнал к отступлению. Вы должны уходить, не теряя времени.
— Нет! — закричала она, цепляясь за его руки. — Ох, Дайд...
Он поцеловал ее, крепко, почти грубо.
— Береги себя, Бо. Ты должна уйти как можно дальше от моря. Обещай мне, что не будешь мешкать, а пойдешь так быстро, как только можешь.
— Почему ты должен остаться? — заплакала она, обвив руками его шею. — Разве ты не можешь уйти с нами?
— Я нужен хозяину, — ответил он ласково. — Ты же знаешь, что я должен остаться.
Она кивнула, отстраняясь. Там, где она прижалась лицом к его камзолу, осталось влажное пятно. Она потерла его пальцами.
— И ты тоже береги себя, Дайд, — сказала она тихо.
Он ухмыльнулся.
— Ну, я до сих пор жив и не собираюсь умирать, моя Бо. Я слишком сильно жду мира.
Она улыбнулась ему сквозь слезы. Он снова поцеловал ее, сказав хрипло:
— От такого зрелища любой сделает все возможное, чтобы остаться в живых, клянусь.
Он улыбнулся ей, ущипнув ее за подбородок, потом быстро зашагал обратно к замку. Изабо снова уселась на мешки, чувствуя себя такой покинутой, как никогда в жизни. Внезапно очнувшись, она увидела, что рядом с ней стоит Мегэн, похлопывая ее по плечу.
— Не горюй так, милая, — сказала старая колдунья. — В этом малом слишком много лукавого обаяния, чтобы погибнуть так рано. Ручаюсь тебе, ты увидишь его до конца недели.
Изабо вытерла слезы.
— Прости. Я просто не ожидала...
— Я знаю, — отозвалась Мегэн. — Трудно посылать того, кого любишь, на войну, когда все, чего ты хочешь, это прижать его к себе и защитить.
Изабо взглянула на нее. В голосе Мегэн было что-то такое, что старая волшебница точно знала, что она чувствует. Мегэн грустно улыбнулась ей.
— Конечно, знаю. Думаешь, если я сейчас седая и старая, я была такой всегда? Может быть, сейчас мне четыреста тридцать пять лет, но когда-то я была такой же молодой и красивой, как ты, Бо. Я любила и теряла больше раз, чем могу сосчитать.
У Изабо был совершенно пораженный вид. Мегэн угрюмо рассмеялась.
— В том-то и беда такого возраста. Ты все живешь и живешь, а те, кого ты любишь, стареют и умирают, или гибнут в бою, или угасают от болезней. Это уже третья война с фэйргами, которую я пережила, и в каждой из них я теряла людей, которых любила.
Изабо заколебалась, но все же не удержалась от вопроса:
— Ты говоришь и о.. о возлюбленных тоже, Мегэн?
— Да, и о возлюбленных тоже. Хотя мужчина, которого я любила сильнее, чем это мне казалось возможным, мирно умер от старости у меня на руках. Тогда я тоже хотела умереть, но это мое старое тело просто не отпускало меня. Тогда я отдала Ключ и удалилась в тайную долину. Думаю, тогда мне было что-то около восьмидесяти. Я себя чувствовала такой старой! — она хихикнула. — Теперь я думаю, какой же неприлично молодой я была тогда. Но я действительно очень любила Микеля. Он был моим возлюбленным и другом почти пятьдесят лет.