— Скажите, отец, — обратился я к нему, когда мы уселись и выслушали его краткую молитву, — почему бы мне не считать вас главным подозреваемым?
Он кивнул, словно не заметил издевки в моем вопросе.
— Я уже знаю дорогу в рай, — был его ответ.
— А что вы можете сказать про этот плод? — спросил я.
— Сочный и источающий сладость. Я касался его, и он был подобен живой плоти. Думал ли я вкусить его? Разве вы, всего лишь услышав о нем, не мечтали вкусить? Каждый из нас вожделел его. Но пока мы воздерживались, сила этого всеобщего желания удерживала нас на праведном пути. Теперь же мы движемся к бездне греха.
— Проявлял ли к нему кто-нибудь особый интерес?
— Один или двое, — ответил он.
— Кто взял его? — спросил я.
Он медленно покачал головой...
— Откуда мне знать, быть может, демоны проникли ночью из чащи и прокрались в алтарную залу, пока я спал.
— Я в последнее время слышал много разговоров о Земном Рае. Вы можете точно сказать мне, что это такое?
Гарланд ущипнул себя за переносицу пальцами левой руки и застыл в позе глубокой задумчивости, наклонилась вперед, ожидая его слов.
— Земной Рай, ваша честь, это малое место в огромном мире, где природа не совершает ошибок. Это последнее и лучшее творение бога, после которого он похоронен заживо. Там собраны все грехи и славные деяния, капля за каплей превращающиеся в вечность.
— Бог был похоронен заживо? — удивился я.
— День за днем мы раскапываем его могилу, — отвечал он.
— И что будет, когда мы до него докопаемся?
— Мы достигнем начала.
— Чего? — спросил я.
— Начала конца, — изрекши это, он вздохнул и улыбнулся Арле. Она улыбнулась в ответ, и он сказал: — Поблагодари от меня свою матушку за тот пирог с вареньем из тады.
— Хорошо, отец, — кивнула она.
— Мэр сказал, что вашу собаку унес демон, — сказал я.
Он грустно кивнул:
— Бедного Густава, должно быть, разорвала на куски стая этих мерзких тварей.
— Вы можете описать одного из них? — перебил я.
— Он таков, как рассказывал дед Арлы. Таким мы все представляем демона. Он оставляет после себя странный запах и улетает, тяжело хлопая крыльями.
— И ногти у него острые? — спросил я.
— Что вы хотите сказать?
— А как вы думаете?
— Я думаю, вы в некотором смысле уподобляете меня демону из-за моих ногтей, преспокойно ответил он. — Я оттачиваю их, чтобы выдергивать занозы, подобные той, что вонзилась сейчас в мое сердце.
— Могу предложить вам пару стальных щипчиков, — заметил я и, повернувшись к Арле, попросил ее покинуть комнату: — Нам с отцом нужно обсудить дело личного характера.
Когда она вышла, я сказал Гарланду, что намерен занять его церковь для осмотра горожан.