От возникшей от этих слов картинки ее немного затрясло. Она надеялась, что они не смогут правильно истолковать легкое поднятие перьев у нее на шее и на спине. Едва ли им это удастся. Ведь эти двое самцов перед ней – всего лишь человеческие солдаты, хотя и высокого ранга. Такие типы едва ли осведомлены в тонкостях мимики других видов.
– Что касается стрельбы, то в этом я полагаюсь на вас, полковник Страат-иен.
Неван невольно улыбнулся. Хотя ситуация для нет приятнее не стала, он вынужден был восхититься чужеземкой.
– В хватке вам не откажешь, это точно.
– «Хватка»… – Человеческий она знала превосходно, но разговорные выражения людей не подчинялись порой никаким правилам и были столь же беспорядочны и непредсказуемы, как и существа, которые выступали их носителями. Поэтому она замялась, прежде чем ответить. – Пожалуй, сообразуясь с вашим образом мыслей, вы правы. Может быть, вам интересно будет узнать, что коллеги считают, что я на грани иррациональности. Что до меня, то, поскольку это не является необходимым условием для моей работы, я, естественно, с ними не согласна.
Речь ее звучит подобно музыке, подумал Неван, хотя, бесспорно, эффект теряется, поскольку человеческий – не ее родной язык. Голос же поистине обольстительный. Он невольно убеждает.
Ему помогло, что у него не было выбора.
Заговорил он медленно, значительно.
– Если я соглашусь на это, то, когда мы будем на месте, вы будете делать все в точности, как я скажу. Мне насрать, сколько у вас дипломов, степеней и знаков научных отличий на вашей родине. Если я скажу прыгать – вы прыгаете. Если сказано молчать – молчите. Если скажу свернуться в клубок и спрятаться в шкаф – так и делаете. Моментально и без вопросов.
– Только летать не заставляйте, – сухо ответила вейс. – Как вам, должно быть, известно, эту способность мы утратили миллионы лет назад, хотя планировать на небольшое расстояние пока способны. Мы расплатились способностью летать за разум. Тем не менее, если вы прикажете мне лететь, я сделаю для этого все, что от меня зависит. Хочу вас, однако, предупредить, что спортом я никогда не увлекалась. – Хотя у вейсов не было всегда готового выплеснуться остроумия с'ванов или шумной веселости людей, само понятие чувства юмора было им отнюдь не чуждо. Просто их тонкая ирония и намеки обычно не находили у других видов отклика. Погрузившись в изучение Человечества, Лалелеланг поневоле вынуждена была исследовать чувство юмора у людей, и таким образом ей удалось видоизменить свое собственное настолько, чтобы быть понятой мужчинами, стоящими перед ней.