Только что вернулась домой. Долго таскалась вокруг «Теско Метро», а потом взбиралась по лестнице с восемью пакетами в руках. Ох, как устала, хмфф!.. Почему-то получается, что в супермаркет всё время хожу я. Вроде приходится быть одновременно работающей женщиной и домохозяйкой, – как в семидесятые годы. О-о-ох, автоответчик мигает…
– Бриджит! – Голос Ричарда Финча. – Я хочу видеть тебя в моём кабинете завтра, в девять часов, перед летучкой. Девять утра, а не вечера. Утро, дневной свет! Не знаю, как ещё объяснять… Просто, чёрт возьми, сделай так, чтобы ты там была!
Голос не сулит ничего хорошего. Надеюсь, мне не предстоит столкнуться с невозможностью обладать одновременно приличной квартирой, неплохой работой и недурным бойфрендом. Что ж, придется показать Ричарду Финчу, что такое журналистская прямота. Так, пора начинать всё готовить. Ох, как устала!
20.30. Удалось взбодриться благодаря шардонне. Распихала по местам всё, что валялось, зажгла камин и свечи, приняла ванну, вымыла голову, накрасилась и надела оч. сексуальные черные джинсы и водолазку-лапшу. Не очень удобно, джинсы и водолазка так и врезаются в тело, но выглядит очень мило, а это важно. Ведь, как говорит Джерри Холл, женщина должна быть кулинаркой на кухне и соблазнительницей в гостиной. Или другой какой-нибудь комнате.
20.35. Ура! Будет милый, уютный, сексуальный вечер, с вкуснейшей пастой, легкой, но питательной, и с огнём в камине. Я – то, что надо: гибрид деловой женщины и домашней подруги.
20.40. Где же он, чёрт возьми?!
20.45. Грр! Какой смысл скакать по дому, как обваренная блоха, если он собирается заплывать сюда когда ему заблагорассудится?
20.50. Проклятый Марк Дарси, раз так… Звонок!
В рабочем костюме, с расстёгнутой верхней пуговкой на рубашке, – привлекателен бесподобно. Как только вошёл, сразу отбросил кейс, обнял меня и покружил в маленьком сексуальном танце.
– Как хорошо снова видеть тебя! – прошептал мне куда-то в волосы. – Очень мне понравился твой репортаж – фантастический урок дамской верховой езды.
– Не надо! – Я оттолкнула его. – Это было ужасно.
– Это было гениально! – возразил Марк. – Веками люди ездили на лошади вперёд, а тут единственный конструктивный репортаж – и женщина, одна, навсегда меняет лицо, а может, зад британского искусства верховой езды. Потрясение основ, триумф! – Он устало опустился на диван. – Валюсь с ног… Проклятые индонезийцы! Сделать прорыв в области прав человека – это, по их понятиям, сказать кому-то, что он арестован, в тот момент, когда они стреляют ему сзади в голову.