Сидя в темном углу таверны «Кабаний клык», Рейн наблюдал за солдатами, наслаждавшимися ромом и женщинами. Он полдня снабжал их выпивкой в надежде добыть информацию, и когда тучный мужчина, выглядевший старше других, направился к нему, ногой выдвинул ему стул.
— Выпьем за здоровье его величества, — пробормотал он, и сержант подозрительно нахмурился.
— Ага. Платишь ты?
— Я. Рейн Монтгомери.
Кажется, его имя было толстяку знакомо. После некоторого колебания он сел, и Рейн кивнул служанке. Пышнобедрая женщина с милой улыбкой осторожно поставила перед солдатом кружку эля.
— Сэр, девчонка положила на вас глаз.
— Вряд ли. На нее произвел впечатление ты со своими медалями.
Сержант взглянул себе на грудь и печально улыбнулся:
— Я не могу ни жить на них, ни есть их. Какая от них польза, одна тяжесть.
— Где ты служил?
— В колониях: Марокко, Индия, Кейптаун. — Он слегка пожал плечами. — И еще несколько мест.
Закаленный в боях сержант не был похож на людей, которые обычно выкладывали за плату все, что знали, а звон кошелька заставлял их сочинять небылицы.
— Не хочешь поговорить о них?
Рейн не делился своими воспоминаниями и в поисках сведений об отце неохотно расспрашивал тех, кто хотел навсегда забыть об ужасах войны. Но этому солдату, похоже, необходим слушатель.
— Вам правда интересно? Если только это вас не расстроит, сэр. Я повидал много войн и не хотел бы снова оказаться в гуще сражения.
Да, подумал Рейн, вспомнив ужасные рудники, тюрьму султана, бои с работорговцами. Он получил свою долю битв за правое дело и с него хватит. Ничто в мире не стоит потерянной в бойне руки и потоков крови, заливающих палубы. Это он решил уже давно.
— Начните, пожалуйста, сначала, сержант…
— Эдвард Таунсенд, — подсказал толстяк, пожав ему руку. — Но все зовут меня Расти.
Он сдвинул на затылок белый парик, открыв рыжие волосы. Рейн улыбнулся, подозвал служанку и заказал обед на двоих.
Было уже раннее утро, когда он помогал Таунсенду взбираться по лестнице; из-за тяжести сержанта и его невменяемого состояния оба чуть не свалились вниз.
— Вы уверены, что не хотите вернуться в казармы, сэр? — спросил Рейн, толкнув дверь комнаты, которую он снял доблестному солдату.
— Перестань называть меня «сэром». — Расти ткнул его локтем в бок. — Ты крепкий парень, черт возьми.
— Точно.
— И странный.
Капитан свалил огромное тело сержанта на кровать и повернулся к женщине, прислуживающей им всю ночь.