– Просто я с детства привык возиться с животными, – ответил Коннал, равнодушно пожав плечами. Он вовсе не собирался откровенничать с этим оруженосцем-англичанином. Парень понятия не имеет о том даре, что достался ему от предков, зато наверняка станет считать его тронутым. Сгибаясь под тяжестью рыцарского седла, Коннал кое-как водрузил его на спину Самсону и затянул подпругу. Взял жеребца под уздцы и повел к выходу из конюшни.
На пороге мальчик на миг задержался, окинув взглядом крепостной двор и мглистое серое небо, низко нависшее над замком.
«Какое здесь все мрачное!» – подумал он. Вряд ли король Генрих догадывается о том, что Реймонд де Клер получил от него в награду землю, отравленную давним проклятием.
Земля все сильнее содрогалась от ударов тяжелых подков, однако Фиона упрямо делала вид, что ничего не замечает. Она продолжала собирать в корзинку лекарственные травы, словно у нее за спиной грохотали не копыта, а дальняя весенняя гроза. И все же она всей кожей ощущала их приближение – будто видела наяву иноземное войско, без спросу вившееся в ее родной Антрим.
Англичане.
Это они нарушили покой лесов и долин своими грубыми голосами, лязгом оружия, блеском мечей и ненасытным стремлением властвовать над всем миром. Сердито поджав губы, она осторожно надломила плотный стебель тысячелистника и уложила растение в корзину. В Донеголе уже успели привыкнуть к суете англичан, однако Антрим встречался с ними впервые. Подобно острому мечу, без помех рассекающему податливую плоть, они ворвались в предгорные долины и заняли замок Гленн-Тейз. Впрочем, в замке все равно не нашлось хотя бы одного солдата, готового сразиться с захватчиками не на жизнь, а на смерть.
– Ты прячешься!
Раздавшийся у нее за спиной голос был мелодичным и звонким, немного похожим на детский.
– Я занимаюсь своими делами. А ты лучше займись своими! – проворчала Фиона, с преувеличенным вниманием высматривая в траве нужные ей травы.
Но около ее головы уже трепетали полупрозрачные невесомые крылышки, отливавшие радужным блеском, и тот же голос пропел:
– Как ни прячься, а от судьбы все равно не уйдешь!
Фиона резким жестом откинула с лица волосы. Как назло, в этой сырой долине почти не росло нужной ей разновидности вереска.
– Моя судьба – жить и умереть в Гленн-Тейзе, – отвечала она. Не хватало еще, чтобы ее учили уму-разуму какие-то зазнавшиеся феи!
– Если бы все было так просто, ты не родилась бы…
– Я знаю это и без тебя! – сердито перебила она.
– Но как же ты собираешься защищать то, что должна, прячась в лесу?
Фиона застыла, не дотянувшись до очередного цветка, захваченная врасплох новым видением.