Курьер ждал.
— Ты мог убежать, — тихо сказал Затар. — Или возразить.
— Я знаю о традициях, — голос посыльного был едва слышен. — Как я мог открыто не повиноваться главе Холдинга?
В Затаре боролись странные чувства, новые чувства, и он им совсем не обрадовался.
— У тебя есть семья? — с неохотой спросил притиера.
— Три сына, лорд, — промямлил курьер. — Один из них — мой собственный.
— Директор раскопок знает, где они?
Посыльный кивнул, недоумевая.
Затар вытащил меч. Посыльный с отчаяньем смотрел прямо в глаза притиере, он отказывался глядеть на смертоносную сталь.
— Я возьму твою семью в свой Дом, — тихо сказал Затар.
— Спасибо, — выдавил из себя удивленный посыльный. — Лорд, могу ли я спросить…
— Что угодно. Сейчас ты — единственный человек в Холдинге, который точно получит ответ.
— Что вы будете делать? — прошептал курьер.
Затар закрыл глаза.
«Ну и вопросик…» — подумал он обреченно.
— Я не знаю, — ответил он медленно.
— Но что-то вы должны сделать?
— Сохраню картину. Сделаю ее общедоступной. Но не сразу — ее нужно в безопасности перевезти отсюда, потом восстановить до изначального состояния… Она принадлежит Холдингу.
— Я не это имел в виду, — подал голос посыльный.
— Я знаю. И не могу тебе ответить, — Затар снова посмотрел на картину и удивленно покачал головой. — Я сам пока не знаю.
Посыльный опустил голову.
И меч, словно вспышка света, прошел сквозь него, мгновенно срезав голову с плеч, как мотылька разрубив на лету. Тело грузно упало в пыль.
Не убирая меч в ножны, Затар вновь повернулся к картине.
— Хаша… — пробормотал он тихо.
И еще очень долго не уходил из дворца.
«Человек по-настоящему не понимает своей ограниченности, пока не проверит ее на практике».
Харкур
На черном бархате космоса станция напоминала драгоценный камень, ее обращенная к солнцу сторона блестела зеркальными поверхностями светосборщиков и тысяча тонких как иглы межзвездных кораблей отходили от ее центра, словно лучи света, отражающиеся от поверхности. В темноте вокруг станции мягко мерцало защитное поле и его янтарная теплота добавляла картине блеска.
Тысяча кораблей медленно поворачивались вокруг наблюдательного центра — они были обтекаемой формы, из полированного псевдометалла, без намека на пассивные энергетические поля, вплетенные в их корпуса. Они были детьми, ждущими, когда их выпустят на свободу — звездные птицы, рядом со своим серебряным гнездом, страстно желающие улететь на волю. Они сложили крылья вдоль боков, тщательно подогнанные к гладким, стройным телам, которые могли без усилий прорезать атмосферу. Они были наполнены всем необходимым для путешествия — поле корпуса корабля, сильное и устойчивое; гравитационная компенсирующая система, блокировочное устройство и ускоритель; три надежных защитных поля, объединенная отражательная сила которых могла парировать ярость боевого корабля. Они были скоростными, сильными и красивыми, и им требовалась только рука человека, чтобы отправить «звездных птиц» в полет.