Мы врезались в планету. Я не знаю, упала я на сушу или в воду. Боль пронзила все тело, я услышала звук взрыва, и огонь обжег мои легкие изнутри. Наконец пришла смерть и обняла меня, и я с радостью приветствовала тьму, которая закрыла ноющие от дыма глаза. Последним возникло ощущение, будто меня кто-то поднял, но я приняла это за грезу, вызванную умиранием, и была счастлива погрузиться в черноту, посулившую мне свободу.
Я проснулась в панике, пытаясь высвободиться неизвестно из чего. Ласковые руки уложили меня вновь, и какие-то голоса, говорящие на странном напевном языке звучали очень близко. Я открыла глаза и туманным взором окинула мужчин и женщин, которые выглядели, как мы, но не совсем так. Вначале я подумала, что оказалась дома. Где же еще можно встретить человека? А затем, наблюдая за незнакомцами, я отметила разницу, и поняла.
Они выходили меня, Бейл, брат мой, с нежностью и добротой. Хотя я все больше и больше отмечала, насколько они другие: по произносимым звукам, по внешнему виду и поведению. Меня все больше поражала их в общем-то человеческая форма.
Они носили скользкую синтетическую одежду, которая практически ничего не скрывала, женщины красили волосы в ярко-голубые, зеленые и пурпурные тона под цвет одежды. Госпиталь, где меня лечили, был оформлен в тех же цветах, а ухаживавшие за мной мужчины носили тяжелые украшения тех же оттенков. Они пытались научить меня своему языку, а я честно пыталась его выучить. Через несколько недель я уже могла изъясняться на основные темы — они держали меня в госпитале даже после того, как я поправилась, изучая мой организм, — но я совершенно не понимала логики этого языка, наполненного звездным символизмом, самих жителей этой планеты я даже не пыталась понять. После долгих обсуждений между собой они решили попробовать еще один язык, более подходящий под мысленные образцы зеймурцев и мою родную фонетику. Этот язык назывался браксинским и я нашла его гораздо более легким, хотя объективно он гораздо сложнее.
Планета, в которую мы врезались, называлась Лугаст, и ее обитатели хорошо ко мне относились. Это был древний народ, который уже давно путешествовал в космосе, поскольку они находились рядом с таким большим скоплением планет, что даже их самые ранние корабли могли исследовать звездные окрестности и возвращаться домой менее, чем за одно поколение. Лугаст был столичной планетой мультизвездного Союза Планет. Я немного узнала об их культуре, и мне понравилось то, что я узнала. Они хотели объединить заселенную людьми галактику, потом идти дальше, к более чужеродным формам и установить с ними культурный обмен.