— Проси его, — велел мне Билли.
— Патрик! — крикнул я.
Он вскинул голову, готовый слушать. Трудно быть убедительным, когда приходится перекрикивать шум мотора, но я попробовал:
— Пожалуйста, лети назад в Милан...
Три секунды стояло безмолвие. Затем Патрик сделал попытку встать с кресла, но Ярдман усадил его назад. Он что-то ему сказал, отчего решительность исчезла с искаженного отчаянием лица пилота. «Патрик, — отчаянно молил я про себя, — ну будь же благоразумен. Встань и уйди».
Билли отвинтил глушитель с револьвера и спрятал его в карман. Он аккуратно расстегнул пуговицы на моей рубашке, отогнул воротник и запихал полы в брюки сзади на пояснице. Мне было холодно и неловко. Лицо Патрика, и без того бледное, побелело еще сильнее.
Билли ухватился за мою повязку и одним движением отодрал ее.
— Эй, разве это называется промахнулся? — крикнул он Ярдману.
Ответ Ярдмана утонул в гуле моторов.
— Знаешь, что я тебе скажу? — осведомился Билли, вплотную приблизив ко мне свое ухмыляющееся лицо. — Я получаю от этого удовольствие.
Я промолчал. Он прижал револьвер к моему боку, к ребру, точно над первой ссадиной. Затем толкнул меня так, что я оказался лицом к стене из брикетов сена.
— Не шевелись, — приказал Билли, отвел револьвер назад дюйма на четыре так, что дуло по-прежнему касалось моего бока, и нажал спуск.
На таком близком расстоянии без глушителя выстрел грянул, словно раскат грома. Пуля, поцарапав кожу над моим ребром, вонзилась в стену из сена. Пламя из ствола опалило бок. В боксе за моей спиной забеспокоились кобылы. Неплохое будет осложнение, размышлял я, если они вдруг решат ожеребиться.
Патрик вскочил на ноги и закричал что-то Билли — что именно, я не мог расслышать, а Билли отвечал ему:
— Только ты можешь прекратить это, дружище.
— Патрик, — крикнул я, — лети в Милан!
— Ну хватит, — буркнул Билли, снова приставляя револьвер к моему боку: — Заткнись.
Ярдман не мог допустить моей смерти, пока Патрик не отвезет их, куда они хотят. Лично я тоже не собирался пока умирать. Я понимал, что, если шелохнусь, мне настанет конец. Поэтому я затих. Билли нажал на спуск второй раз.
Вспышка, грохот выстрела. Ожог.
Я не мог толком оглядеть себя — угол обзора был очень неудобным. Но я заметил на боку три красные борозды, они горели огнем. Две верхние начали кровоточить.
Патрик вдруг грузно осел в кресло, словно ему отказали ноги, и закрыл лицо руками. Ярдман что-то втолковывал ему, похоже, убеждая спасти меня от верной гибели.
Билли не собирался долго ждать. Он выстрелил в третий раз. Умышленно или нет, но на сей раз он взял глубже. Меня бросило вперед, прижало к боксу. Ноги подкосились. Кобылы ржали и топтались в боксе, но в целом отнеслись ко всему происходящему куда спокойнее, чем я ожидал. Жаль.