— Я все знаю, — сказал я. — Знаю про гнедую кобылу.
Саймон поставил стакан, рука его не дрожала, но улыбку как ветром сдуло.
— Какую кобылу? — спросил он.
Я не ответил. Молчание тянулось до бесконечности.
— Что ты хочешь этим сказать? — наконец спросил Саймон.
— В течение двух недель я дважды возил одну и ту же кобылу во Францию и обратно. Одну и ту же.
— Ты что-то перепутал.
— Нет.
Возникла пауза. Потом Саймон повторил, но без убеждения в голосе:
— Ты что-то перепутал.
— Я заметил ее еще в тот день, когда она утром полетела во Францию, а вечером обратно в Англию. Я заинтересовался ею в прошлый четверг, когда она совершила такой же перелет. Я понял, что это одна и та же кобыла, вчера, когда она вернулась.
— Ты же много летал. Неужели ты можешь запомнить всех лошадей, с какими имел дело?
— Я разбираюсь в лошадях, — коротко сказал я.
— Очень уж ты шустрый, — сказал он скорее себе, чем мне. — Очень уж ты шустрый.
— Нет, — покачал я головой. — Это не я шустрый, а ты. Тебе не следовало посылать ее так часто, тогда бы я не понял, что к чему.
— Ну и что? — вдруг встрепенулся он, отчего его грузное тело пошло какими-то складками. — Что с того, что одна кобыла несколько раз съездила туда и обратно? И при чем тут я?
— Я могу не объяснять тебе того, что тебе и так известно.
— Генри, — подался он вперед, — я знаю то, что знаю, но я не знаю, что ты тут напридумывал. Тебе в голову что-то такое взбрело, и я хотел бы знать, что именно.
— Милое маленькое мошенничество, — вздохнул я. — Простое симпатичное жульничество. Все легче легкого. И несколько сотен фунтов прибыли от очередного ее перелета.
Я смотрел, как из моего стакана поднимается пар, и жалел, что пришел сюда.
Саймон молча смотрел на меня и ждал, когда я все скажу ему открытым текстом.
— Ну что ж, слушай. Вы продаете кобылу вашему соучастнику во Франции, который переводит вам деньги, и ваш банк удостоверяет получение перевода. Вы подаете бумаги в правительственные инстанции, что одна гнедая кобыла была продана за границу за энную сумму франков, — это часть коневодческого бизнеса. Благодарное правительство выплачивает вам премию в один и три четверти процента. Тем временем вы переправляете кобылу обратно, а потом начинаете все сначала. И деньги тоже переправляются наличными.
Саймон сидел, окаменев на своей табуретке и тупо глядя на меня.
— Вам нужно только одно — неплохой капитал, с которого бы один и три четверти процента были приличной суммой, иначе нет смысла рисковать. Скажем, двадцать тысяч фунтов. И тогда ваша прибыль за очередную прогулку кобылы будет равна тремстам пятидесяти фунтам. Если она будет так кататься хотя бы раз в месяц, это означает двадцатипроцентную и не облагаемую налогами прибыль ежегодно. То есть четыре тысячи фунтов. Разумеется, тут не обойтись без определенных накладных расходов, но все же...