Я положил деньги в кошелек. Вместе с моими пятьюдесятью гривнами теперь у меня была значительная сумма. Двухгодичный доход за одно убийство.
— Не забывай, что ты спас мне жизнь. Прошу, прими в знак моей признательности еще тысячу.
Я спрятал и ее в кошелек и взобрался на лошадь.
— И вот еще что, — сказал Борис, когда мы ехали по тропе. — Этот человек, кто бы он ни был, не имел при себе переводного векселя, и я думаю, что скорее всего он обыкновенный вымогатель. Но если он и вправду купил у Швайбургера долг, и если у него нет наследников, мой долг прощен, и я сэкономил двадцать две тысячи. Если эти невероятные события перестанут быть тайной, ты заработаешь еще одиннадцать тысяч.
Некоторое время я молчал.
— Так значит, ты в долгах? — наконец произнес я.
— Ну, не совсем, но очень удобно, скажем так… отложить выплату на несколько месяцев. Видишь ли, прошлым летом я обнаружил в Кракове отличные русские меха. Я знал одну семью в Пеште, которая может ими заинтересоваться. Но поскольку я уже вложил кучу денег в покупку янтаря, то не мог позволить себе приобрести много мехов и оплатить их перевоз в Пешт. Поэтому я оставил янтарь знакомому немецкому торговцу шерстью, и он одолжил мне двадцать две тысячи гривен. Торговля пошла хорошо, и я вернулся в Польшу с медью и образцами вина, закупленного возле Пешта.
— Погоди, Борис. Ты говоришь, что привозил медь в Польшу?
В двадцатом веке Польша является одним из главных экспортеров меди. Очевидно, рудники возле Легницы еще не открыты.
— Конечно. Торговля медью приносит доход, хотя и не слишком большой. Ты понимаешь, что я недостаточно богат, чтобы участвовать в таких крупных предприятиях, как торговля тканями, поэтому лучшее, что я могу сделать, — это соединять отдельных торговцев с различными запросами, которые не знают о существовании друг друга. Так и я сделал с одним сортом красного венгерского вина. Оно не высоко ценится в Венгрии и потому дешево, однако краковскому епископу оно пришлось по душе. Он заказал большое количество по цене, которая полностью возместит мне все издержки. Трудность в том, что рынок янтаря сейчас небольшой, и уплати я долг Швайбургеру, я не смог бы доставить заказ епископа. Я навел справки и выяснил, что у моего кредитора не было острой нужды в деньгах, поэтому решил отсрочить выплату до весны. Это весьма выгодно, хотя мне и придется уплатить ему убытки.
— Ты имеешь в виду дополнительный процент с его денег?
— Процент? Как ты можешь так думать, пан Конрад? Разве тебе неизвестно, что брать процент — это стяжательство, преступление против Церкви?