– Куляймо хряпа, Маггот! – с энтузиазмом предложил мне Плюхай Яйцедубович, когда солнце стояло в зените. Гном, по-прежнему сидевший на его плече тут же загундосил – мне показалось, что он ругается. Некоторое время капитан рассматривал мою ошалевшую рожу, потом до него дошло, что я ничего не понимаю, и он сделал характерный жест, словно поднес ко рту невидимую ложку. – Хряпа, дурбэцэло! – добродушно пояснил он.
– Хряпа, так хряпа! – вздохнул я, неохотно поднимаясь на ноги. Есть мне совершенно не хотелось. Но насколько я мог судить, сейчас я имел дело с весьма примитивными людьми, так что отказ разделить с ними трапезу вполне мог привести к дипломатическому конфликту.
– Ото тык, етидрєный хряп! Куляймо! – обрадовался капитан.
Трапеза пиратов была сервирована в носовой части судна. Сервировка поражала несказанной простотой. Собственно говоря, там стояло обыкновенное большое корыто, до краев наполненное кусками мяса и овощей. Каждый участник мероприятия просто брал из корыта первый попавшийся кусок, клал его в рот и тянулся за новым, поэтому у корыта создалась давка. Тут же крутились лже-свиньи, возбужденные до крайности. К ним относились с пониманием и пропускали к корыту вне очереди. Я окончательно понял, что есть мне не хочется, но капитан настойчиво подтолкнул меня к корыту и терпеливо, словно имел дело с несмышленым младенцем, повторил: хряпа! Я обреченно вздохнул, достал из-за пояса разбойничий нож и подцепил небольшой кусок неизвестного овоща. К моему удивлению, он оказался чертовски вкусным, как авокадо в хорошем итальянском салате, так что я сам не заметил, как потянулся за добавкой. Пираты вежливо расступились: очевидно, я пользовался такими же особыми привилегиями, как и лже-свиньи. Ребята уважительно рассматривали мой нож. Их комментарии сводились к многочисленным восклицаниям вроде ибьтую мэмэ, ничего принципиально нового я не услышал, пока капитан авторитетно не заявил: хур морговый, – кажется, он удивил не только меня, но и своих подчиненных… Потом рядом с корытом появилось еще одно, поменьше – наполненное мутной жидкостью, запах которой не оставлял никаких сомнений: граждане пираты собирались напиться, не дожидаясь вечера. Ребята проворно набросились на выпивку, с энтузиазмом размахивая огромными кружками, больше похожими на ночные горшки. Я воспользовался случаем и незаметно удалился обратно на корму.
Сейчас они напьются, – мрачно размышлял я, – и пойдет веселье – могу себе представить! И куда мне теперь деваться? В море прыгать? Или на мачту лезть – так, что ли?! – Удивительно, но эта дикая идея не вызвала у меня никакого внутреннего протеста. Странно – если учесть, что я очень боюсь высоты: до судороги в лодыжках.