Но все это пока еще в будущем, говорила себе Октавия, сбегая по лестнице вниз. А настоящее требовало напряжения всех сил.
На нижней ступеньке она перевела дыхание. Если Филипп Уиндхэм пришел один, а Октавия подозревала, что это именно так, то сегодня состоится их первое свидание.
Слуга растворил двери, и Октавия, приняв соответствующее выражение лица, вошла в зал.
— Граф Уиндхэм! Какой неожиданный сюрприз? Филипп оторвался от созерцания улицы за окном и, приставив лорнет к глазам, принялся изучать хозяйку. Наконец граф поклонился:
— Я в восхищении, мадам. Вы одеваетесь с безукоризненным вкусом.
— А вы знаток дамских нарядов? — колко поинтересовалась Октавия.
— Я разбираюсь в том, что мне нравится. — Он тепло пожал ее руку. — Извините, если моя бесцеремонность вас обижает, но при виде вас сразу забываешь об условностях.
— О, сэр, а я думала, что вы выше банальных комплиментов, — игриво упрекнула графа Октавия. — Мы оба знаем, какова их настоящая цена.
— Уверяю вас, то, что я говорю, не пустые комплименты. — Он пристально смотрел на нее, и снова возникло неловкое чувство, что есть в нем что-то знакомое… знакомое, но в то же время злое.
— Тогда я их принимаю с той же доброжелательностью, с какой они были сказаны. — Октавия обворожительно улыбнулась. — Хотите шерри?
— Благодарю вас. — Октавия дернула за шнурок колокольчика. — Я пришел за долгом… Могу я у вас его потребовать?
— Конечно. — И, обратившись к вошедшему дворецкому:
— Гриффин, пожалуйста, шерри. Его светлость дома?
— Нет, миледи, лорд Руперт уехал к портному. — Дворецкий поклонился и вышел.
Знал ли об этом граф Уиндхэм заранее?
— Итак? — повернулась к нему Октавия. — Я ваша должница? Я запамятовала, кто проиграл партию.
— Вы, мадам. Две. — Она не могла разобрать выражение его глаз. — Две из трех.
— У меня никудышная память. Поставь на стол, — обратилась она к дворецкому. — Я сама налью графу. — Как только дверь за слугой закрылась, Октавия разлила вино по бокалам. — Так за что мы выпьем?
— За выигрыш и за проигрыш. — Филипп поднял бокал. — И за будущие игры.
Октавия улыбнулась и пригубила шерри.
— Вы оспариваете свой долг, леди Уорвик?
— Ни в коем случае. — Октавия покачала головой. Господи, как же можно целовать мужчину одними губами? Как пережить эти неприятные минуты?
Она этого не знала. В своей жизни она целовала лишь одного мужчину, и душа и разум неизменно сливались с телом, когда она прижималась к Уорвику.
Филипп притянул ее к себе, взял пальцами за подбородок, приблизил губы к ее губам.
Октавия говорила себе, что следует ответить на поцелуй. Она ничего не добьется, если станет ждать, как истукан, пока все кончится. Вздохнув, она закрыла глаза и ответила на поцелуй. Язык Филиппа тут же отозвался на приглашение, и она ощутила во рту привкус вина и присутствие чего-то мускулистого. Он крепко прижал ее к себе.