Растрепанная со сна, она выглядела восхитительно: непричесанные густые волосы рассыпались по плечам, золотистые, чуть припухшие глаза еще хранили сон. От всей фигуры исходило розоватое сияние. Губы казались влажными и мягкими, выражение лица — открытым и беззащитным, словно Эмма еще не окунулась в реальность дня. Невольно вспомнилось, как крепко она спала и как неподвижно лежала, когда после долгого ворочания находила нужную позу.
Так же невольно пришло на память, как ее длинные ноги переплетались с его. Эмму ничто не могло разбудить. По утрам Аласдэр забавлялся тем, что дотрагивался до нее, гладил по спине, по животу, по шелковистой коже на внутренней стороне бедер, желая понять, сможет ли вызвать ответную реакцию. Но Эмма спала, дыхание оставалось ровным и глубоким. Хотя иногда… иногда он добивался от нее невнятного бормотания, невольного приглашающего жеста.
Кожа у Эммы покрылась пупырышками. Она почувствовала, как под его взглядом твердеют ее соски. Девушка могла читать его мысли так же ясно, как если бы они были написаны на пергаменте. Аласдэр медленно улыбнулся. Улыбка сначала засветилась в глазах и только потом тронула губы. На такую улыбку трудно было не ответить. И Эмма становилась жертвой этой улыбки большее число раз, чем осмеливалась сосчитать. Она склонила набок голову, взяла поднос, который все еще покоился у нее на коленях, и нагнулась, чтобы поставить его на столик возле кровати.
— Итак, — произнес Аласдэр, словно этого мига не было вовсе, — полагаю, в мое отсутствие тебе придется ездить за покупками, чтобы хорошенько подготовиться и ворваться в город в отличной форме. — Говоря это, он поднялся и прошел в ее гардеробную. — Мода изменилась с тех пор, как ты была здесь в последний раз. Прически — тоже.
Недосягаемый для взгляда Эммы, Аласдэр продолжал слегка насмешливо болтать, но глаза скользили по гардеробной, подмечая каждую мелочь. Вот он подошел к секретеру, где лежал ее несессер с письменными принадлежностями; пальцы пробежали по тонкой коже. В секретере были ящички: двенадцать маленьких для ежемесячных счетов и два более глубоких.
— Что ты там делаешь?
Аласдэр повернулся на ее голос нарочито беззаботно. Эмма стояла на пороге будуара в ночной рубашке, волосы рассыпались по спине. Она пронзала его возмущенным и вопросительным взглядом.
— Просто осматриваюсь, — легко ответил он. — Интересно, как обставлена комната.
Девушка нахмурилась.
— Разве ты не обошел дом до того, как его снял?
— Нет. Не вижу в этом нужды. — Аласдэр покачал головой. — По описанию дом мне показался именно тем, что надо. Поэтому я просто подписал договор об аренде. — Рука упала с несессера, и он подошел к шкафу. — Вижу, тебе необходимо полностью сменить гардероб.