Капитанская дочка (Фармер) - страница 4

В двери показалась голова Роды.

– Мне нужно пять проб крови, – велел Галерс. – На сахар, на уровень инсулина и адреналина, клеточный состав и общий анализ. Особое внимание следует уделить инородным телам. И не забудьте включить электроэнцефалограф. Да, еще понюхайте для меня ее дыхание.

Рода склонилась над лицом девушки.

– Запаха ацетона, доктор, я не ощущаю. Чувствуется только запах рыбы.

– Она ела недавно рыбу? – спросил Марк у капитана.

– Возможно. По корабельному времени сегодня пятница. Справьтесь у кока. Я рыбы не ел.

Галерс взял чувствительную головку, присоединенную к установке длинным шнуром, и начал медленно водить ею над головой девушки, то и дело щелкая тумблером. Потом попросил капитана описать приступ.

Время от времени он кивал, слушая рассказ о судорогах, характерных для эпилепсии, адреналинового или инсулинового шока. На приступ диабета не очень похоже. После анализа крови можно будет сказать что-либо определенное. Возможно, в теле девушки затаилась какая-то внеземная инфекция или паразит. Этого очень опасались таможенники. Однако Галерс так не думал. Скорее всего, ее поразила одна из обычных земных болезней.

И все же, уверенности пока не было. А вдруг она заражена каким-то новым ужасным микробом, который может распространиться, подобно Черной Смерти, если его не изолировать здесь, внутри корабля?

Внезапно глаза девушки открылись и прежде, чем врач успел сказать ей что-нибудь ободряющее, она отпрянула от него. Лицо ее исказил страх, но отец тотчас же оказался рядом, вынудив врача посторониться.

– Все хорошо, Дебби. Я здесь. Тебе нечего бояться. Успокойся. Ты слышишь меня? Успокойся, все будет хорошо.

Девушка продолжала хранить молчание. Глаза ее, светло-голубые, как у капитана, но не такие суровые, были устремлены мимо отца, на Марка Галерса, она приподняла голову и стало заметно, что волосы ее очень светлые и длинные. Это само по себе было примечательным в мире, где господствовали короткие стрижки.

– Кто это? – сдавленно спросила девушка, роняя голову на подушку.

Галерс повернулся и вышел из каюты, забрав с собой чувствительную головку.

Рода продолжала колдовать над своими приборами.

– Общий анализ еще не готов. Остальные вот, – сказала она, протягивая Марку полоску бумаги со столбцами цифр.

– Это мог быть адреналиновый шок, – задумчиво произнес он.

– А внеземного у нее ничего нет? – поинтересовался Харази. – Нет? Очень хорошо. А что такое, между прочим, адреналиновый шок?

Галерс решил, что у него есть время для разъяснений.

– Когда содержание сахара в крови становится очень низким, спинная адреналиновая железа выделяет гормон эпинефрин. С его помощью крахмал превращается в печени снова в сахар, и содержание его в крови повышается. Но для организма впрыскивание в кровеносную систему адреналина – крайнее средство. Увеличение его содержания приводит к учащению сердцебиения, судорогам и конвульсиям. Симптомы точно такие же, как и при приступе диабета, только там следует инсулиновый шок, а здесь – что-то вроде эпилепсии. Однако полной уверенности у меня в этом диагнозе нет. Нужно дождаться результатов общего анализа. Может выявиться еще какой-нибудь фактор, обуславливающий наличие эпинефрина в крови. К тому же, данные предварительного анализа не указывают на столь низкое содержание сахара, чтобы вызвать адреналиновый шок.