Когда торговец возвратился к Сериме, его руки были пусты. На лице выражение суровой решимости. Он вытянул из ножен короткий меч, и Серима поняла, что Тормон готов на все, чтобы защитить своего ребенка. Он будет сражаться с Мечами Божьими и заберет с собой в могилу столько, сколько сумеет. А если повезет — то и самого лорда Блейда…
Нет! Не трогай его!
Да! И я помогу тебе.
Как она проклинала свое двуличное сердце!
На раздумья уже не осталось времени. Мечи Божьи были совсем рядом. В глаза ударил свет факелов. Лошади мчались галопом, грязь летела из-под копыт. Серима не поверила собственным ушам, когда до нее донесся резкий окрик:
— Прочь с дороги, сброд!
Ее лошадь спихнули на обочину, и отряд пролетел мимо, не удостоив путников ни единым взглядом. Миг — и Мечи Божьи умчались прочь, превратив дорогу в бурое, чавкающее месиво.
Маленькая, забрызганная грязью компания осталась на тракте. Путники в изумлении воззрились друг на друга. Пресвел вздрогнул от запоздалого ужаса.
— Что все это значит?
Он знал о беде Тормона. Знал все, что знала Серима, ибо всегда находился в курсе всех ее дел. Очевидно, чувства Пресвела походили на ее собственные. Она была рада, что всадники не опознали Тормона, и одновременно обескуражена их исчезновением. Мечи Божьи олицетворяли власть, покой и порядок — все, к чему она привыкла и что составляло основу ее жизни. Как, впрочем, и жизни Пресвела…
Что-то зашевелилось среди теней. Серима напрягла глаза и углядела Сколля. Паренек вынырнул из сумрака, сжимая в руках маленький сверток и волоча в поводу усталого ослика. Напустив на себя привычный хмурый вид, Сколль передал ребенка отцу.
Атмосфера заметно разрядилась. Аннас, уютно устроившись на руках Тормона, решила поделиться своими чувствами.
— Он зажал мне рот, — пожаловалась девочка. — И у него такие грязные руки!
— Ну, ты не желала тихо себя вести, защищался Сколль. — А от грязи никто еще не умирал.
— И на вкус ты просто ужасный, — не сдавалась Аннас.
— Если б ты не укусила меня, то и не узнала бы этого, верно?..
Вся кавалькада слилась для Тормона в единую черную массу. Но когда солдаты пронеслись мимо, он рассмотрел всадника, скакавшего в арьергарде. Тот двигался несколько медленнее остальных — может быть потому, что с трудом управлялся со своей лошадью… Элион? Здесь, с Блейдом? Что происходит? Глядя вслед отряду, Тормон погрузился в раздумья, покуда вспыхнувший между Сколлем и Аннас спор не вернул его в настоящее.
— Тише, — буркнул он. — Нет времени для этой чепухи. Я пытаюсь думать. — Торговец подошел к Сериме. — Ты лучше моего знакома с лордом Блейдом, так, может, догадываешься, что он замыслил? Отчего это он очертя голову несется в горы, когда город подвергается такой опасности?