Непонятно было, что бы это значило.
– А номер телефона помните?
– Линкольн-бич, сорок четыре – сорок четыре.
– Как звали того типа, которому вы звонили?
– Ник Рейзнер. Она мне сама назвала это имя.
Показалось, будто за шиворот мне сунули кусок льда.
– Можете точно вспомнить, что она вам сказала?
Он нахмурил брови, долго раздумывая.
– Она мне сказала, что Рикка попал в аварию и чтобы Рейзнер скорее за ними приехал.
– И он приехал?
– Да.
– Вы его видели?
– Нет, я спал, когда он приехал.
Теперь мне стало известно, что после аварии мы с Деллой были в этой хижине. Это означало, что в автомашине сгорел Поль. Предстояло установить, кем является этот Рейзнер. У меня теперь был номер телефона. Почему вдруг Делла стала называть меня Рикка? Она или другая женщина погибла во второй автокатастрофе?
Поблагодарив хозяина хижины, я вернулся назад на шоссе.
Примерно в восемь часов утра возвратился в Линкольн-бич. Улицы города были еще почти пустынными. Но сразу бросалось в глаза, что город этот не принадлежит к числу нищих. Здания, магазины, улицы, кокетливо окаймленные цветниками и цветочными клумбами, – все свидетельствовало о достатке, больших деньгах. Я выбрал гостиницу в стороне от шоссе.
Завалившись на постель, я проспал три часа. Ночь, проведенная в автомобиле, утомила. В половине двенадцатого взял черный чемодан из свиной кожи, отнес его в машину, запер в багажник и поехал в центр города.
Припарковав машину за массивным «паккардом», я вошел в кафе.
Было обстоятельство, которое следовало выяснить безотлагательно. Войдя в телефонную кабину, набрал номер 44-44. Послышались длинные гудки, потом женский голос произнес:
– Алло? Казино «Линкольн-бич». Вас слушают, что угодно?
– Мне нужно поговорить с Ником Рейзнером, – сказал я сдавленным голосом.
– Мистера Рейзнера больше нет с нами. А кто говорит?
– Его друг. Я только что с самолета. Где можно его найти?
– Очень сожалею, мистер. – Женщина на другом конце провода явно была в смущении. – Мистер Рейзнер умер.
– Как умер? – воскликнул я, стараясь показаться огорошенным. – Когда это случилось?
– Тридцатого июля.
То есть на следующий день после того, как он отправился на место аварии за мною и Деллой. Мне снова стало страшно.
– Отчего он умер?
– Минутку. Не кладите, пожалуйста, трубку.
Что-то щелкнуло, и на том конце провода спросили:
– Кто у телефона?
Спросили мягким голосом, который породила глотка, заплывшая жиром. Это был голос Рикка. Я ничего не ответил. Я прижимал к уху трубку и слышал, как он дышит.
– Кто говорит? – спросил опять Рикка. – Это ты, Джонни?