- Что это? - удивился Балазей.
Молчит валацуга, сопит. Щепку к закорючке, закорючку к дощечке цепляет, тут же рядом деревяшку приспособил, холстом обернул, потянул удержалось.
Встал Балазей, подошел, посмотрел - ничего не понятно! А Миколайка опять же молчком - свое строение расправил, хомутами за плечи приладил, руки кверху поднял, улыбнулся и спросил:
- Узнаешь?
- Крылья, что ли?
- Они.
Стоят они, молчат, и у каждого мысли свои. А потом Балазей, головою тряхну в, говорит:
- Ну, д-давай!
Посмотрел Миколайка в небо, признался:
- Я, видишь ли, солнца боюсь. Как бы оно крылья не спалило.
- А ты пониже над землей стелись.
- Нет, я в небо хочу!
Балазей головою покачал - не жилец Миколайка, как пить дать не жилец!
А тот походил по поляне, попрыгал, испробовал крылья на крепость, а после снял их, разобрал и в торбу спрятал. Сел, на солнце посмотрел и говорит:
- Есть в Архаровске лекарь, всех лечит. И есть, говорят, у него холодильная мазь. Вот бы той мази добыть!
- А зачем?
- Крылья смажу, тогда не сгорят. Вот только мазь дорогая, а деньги где взять? - и смотрит синими глазами. Безумными, блаженными. Глянул в них Балазей... и решился. Сказал:
- Государь нам поможет! - и ружье подхватил, повертел для красы.
А что? Ружье богатое: дуло черненое, курок золоченый, приклад деревянный душистой породы в рисунках. Миколайка руками всплеснул:
- Как же можно! Ведь это подарок!
- Молчи!
И... отвернулся валацуга, зашмыгал, захлюпал, заплакал от счастья.
К обеду в Архаровск пришли. И, минуя храмы, лавки, балаганы, - прямо к лекарю.
Лекарь душевный попался, сказал:
- Наилучшая мазь! От горячки спасает, от жару, от пару, от свары. Пятьдесят ассигнаций стакан.
Миколайка:
- А если в обмен? Например, на ружье. Сколько дашь?
И Балазей ружье с плеча снимает. Лекарь прищурился.
- Дай-ка сюда, - говорит, - посмотрю.
Балазей:
- А что смотреть? Сейчас проверим! - и клацнул алмазным курком.
Лекарь в крик:
- Ты чего? Очумел?!
Балазей ему дуло к брюху приставил, спросил:
- Сколько стоит? Не слышу!
Лекарь зажмурился.
- Даром берите, не жалко.
Взяли ровно полведра и ушли, раскланявшись.
Миколайка, крылья мазью натирая, вздыхал:
- Не к добру наш разбой, не к добру!
Так и вышло. Назавтра пошли на базарную площадь, там для разбегу просторно. Но как только купцы-продавцы увидали диковину, так обступили и проходу не дают и пристают:
- Почем товар? Зачем товар? Чего так много просите?
- Не продается! - кричит Балазей. - Не хватайте! Не рвите! А кто чуда желает, валите за мной; по пятаку беру, по-божески!