— Составьте план мероприятий, — бросил генерал-майор через плечо своему помощнику, сидевшему за отдельным столиком у окна. — Полное перекрытие вокзала. Каждого прибывающего поезда. Вне зависимости, откуда тот приходит. Хоть из Владивостока, хоть из Киева…
Помощник зашуршал бумагами.
— Так. — Григорьев нашел глазами заместителя начальника ОБНОНа. — Ты свою агентуру подключить можешь?
— Не понял, — удивился майор, чей стукаческий контингент состоял из людей, большую часть суток пребывавших под сильным кайфом.
— Ну, чтоб тоже последили.
«Они тебе наследят…» — подумал майор, однако возражать генералу не стал.
— Подключим.
— Вот и хорошо. — Заместитель начальника УВД вытер вспотевшие ладони о брюки. — План практически готов. Надо было только голову приложить…
— Вы так быстро всё по полочкам разложили, — льстиво заявил Рудаков.
— Потому у меня погоны без просветов, а у тебя пока с ними, — буркнул Григорьев и перешел к следующему пункту. — Кривошеий, что у тебя по задержанным «гоп-стопникам»[69]?
Не ожидавший вопроса начальник шестого отдела УВД начал мямлить нечто совершенно невнятное про «несознанку» арестованных, чем вызвал очередной приступ недовольства генерал-майора, и собравшимся в который раз пришлось выслушать пятиминутную тираду заместителя начальника УВД о том, что подчиненные совсем распустились.
***
Мальков понюхал бутерброд с красной икрой и отложил его обратно на блюдо.
— Ты чего? — удивился Оленев, умявший уже две штуки и приканчивающий третий.
— По-моему, продукт не совсем свежий.
Икру Егор любил, но запах показался ему подозрительным, и он решил не рисковать.
— Зажрался, — резюмировал майор. — Надо на тебя ССБ натравить, пусть проверят, почему от икры отказываешься… И откуда «мазда».
— Натравливай, — спокойно согласился Мальков, действительно приезжавший в Управление на белом хэтчбэке «mazda 323F», приобретение которого один из его знакомых поэтично сравнил с женитьбой на неброской женщине с золотым характером.
Трехлетняя японская пятидверка никак не выделялась из потока автомобилей и внешне выглядела более чем скромно. Зато в смысле надежности превосходила хваленые «мерседесы», «BMW» или «хонды». Поездки на плановое техническое обслуживание сводились к тому, что механики меняли масло в двигателе и свечи. В остальном машина работала как швейцарский хронометр, заводясь хоть при минус тридцати и не закипая после долгого стояния в «пробках» на солнцепеке.
А четыре подушки безопасности, мощная подвеска и строгое соблюдение правил дорожного движения позволяли Егору Малькову с уверенностью смотреть в завтрашний день.