- Барра! Барра! - Мы подражаем крику разъяренного слона.
Толпа хоть и медленно, но отступает. Плечом к плечу, меч вверх меч вниз, меч вверх...
И они наконец побежали. Прекрасно. Шире шаг. Расслабиться. Меч вверх...
И град камней! Какие точные и сильные удары! Крик, ругань, и кто-то споткнулся, упал... И снова град! Я едва успел укрыться. Опять кто-то упал. Мы сомкнули ряды и закрылись щитами. Я осторожно выглянул...
А, вот оно что! Это пращники. Они дружно выбегают из толпы, дают по нам весьма прицельный залп и вновь скрываются. Увы, такого прежде не было.
Но ведь и мы им тоже что-то приготовили! Наш строй вдруг расступился, и...
Откуда-то издалека слышится топот и ржание. А вот уже ближе. Еще. И еще. И...
Мчатся колесницы! Четверки сытых лошадей, возницы в латах, ступицы утыканы кривыми острыми ножами. Колесницы на полном ходу врезаются в толпу и давят, топчут, мнут! Возницы хлещут лошадей, кричат... и уносятся прочь. Грохот и лязг замирают в ночи...
Толпа стоит. Растерзанная, сломленная.
- Барра! Барра!
И, сомкнув ряды, мы вновь идем на них. Меч вверх - меч вниз, меч вверх - меч вниз. В нас бросают камнями, а мы крушим, тесним, кричим. Крик опьяняет нас, крик помогает нам не замечать ударов, не спотыкаться о тела убитых и даже...
Он размахнулся пращой и метнул. Я укрылся щитом. Он прыгнул на меня - я упредил его мечом. Он упал. Я склонился, ударил - он дернулся и замер. Я посмотрел ему в лицо - и ужаснулся! Я встал перед ним на колени... Нет-нет! Я подскочил и громко крикнул:
- Барра!
Крик разъяренного слона сильнее памяти. Я снова поднял меч и двинулся дальше. Меч поднимался, опускался, поднимался, опускался. Строй был давно уже нарушен, каждый бил в одиночку. Спешили. К рассвету все должно быть кончено. Ведь если хоть один из них останется в живых и запоет при виде солнца, то, говорят, случится нечто страшное. Я поднимаю, опускаю меч. Я поднимаю, опускаю - и толпа редеет, падают последние. Никто из них не убегает, они, как и прежде, надеются, что хоть один из них увидит солнце, и тогда...
Напрасно. Мы стоим на площади. Я командир, и под моим началом восемнадцать воинов, квардилия. Пять квардилий - штандарт, пять штандартов - колонна. Тот, кто бросался на меня, лежит с открытыми глазами. И все они лежат. Мы победили.
- Барра! Барра!
Короткая команда, левое плечо вперед - и, сомкнутым строем, укрывшись щитами, мы покидаем площадь.
В городе ни огонька. Перепуганные жители не спят, они все как один следят за нами сквозь щели ставен. Несчастные! Зачем их пригнали сюда? Кому понадобился этот пыльный жаркий город? Не будь здесь никого, его давно бы занесло песком. И пусть тогда бы духи мертвых собирались, и пели, и строили бы новый Храм, и снова пели.