Услышанное не могло не задеть, но у Антона присутствовала более насущная цель, чем поиск работодателя. Пока есть лаборатория и вероятность получить сыворотку жизни для Настеньки, все иные занозы — побоку. Но Зигфельд так и будет патриотически зудеть недодавленным комаром, призрак достал увлеченного химическим круговоротом субстанций Антоху. Когда-нибудь оставят Петрова в покое?
— Ты меня почти убедил, — задумчиво процедил Антон, пряча коварную ухмылку: он придумал, как сделать ликвидированного вампира полезным, — только я сперва проведу один простенький эксперимент, — и Петров с размаху плеснул малахитовой жижей на тень призрака.
Вонь поднялась такая, что в глазах не только зарезало, а и зарябило.
— Дурак, она же еще не остыла! — взвизгнул Эрнст и прикусил язык.
До обоих дошло, что призрак имел невероятную для бестелесной сущности честь почувствовать боль ожога. И что дальше? Оба уставились на покрасневшую ладонь бывшего антииеромонаха. Всего запаса субстанции как раз и хватило, чтоб теперь остаток стекал по двум пальцам.
Антон плеснул наобум, слишком уж подзуживали его разговоры заинтересованных сторон. Нет, он не желал гибели пустоте по имени Эрнст фон Зигфельд, но если бы тот сейчас потух окончательно, Петров недолго бы расстраивался — достал. Однако пауза, побыв некоторое время гнетущей, превратилась не более чем в натянутую, ведь ничего страшного не произошло.
— Это не яд, — сделал мучительный вывод призрак и отважно даже лизнул пораженный изумрудно-грязной слякотью палец.
Опять ничего не произошло. Зигфельд не рассеялся окончательно, не вернул стопроцентную телесность. Как научный работник, Антон был вынужден сделать из опыта соответствующие выводы. Конечно, стоило признать за жидкостью некие волшебные свойства. Она действительно не пролетела насквозь голографическую картинку Эрнста, а конкретно смочила ту его часть, куда угодила, да еще и малость обожгла. То есть Зигфельд стал предметным лишь в смоченном фрагменте, да и то, вероятно, до поры, когда жидкость или испарится, или рассосется. И кому это надо?
— Это не яд, — безрадостно согласился не огорчившийся и не обрадовавшийся Петров. Просто теперь, чтобы вернуть Настю, вместо одного опыта требуется провести тысячу, трудно ли, умеючи? — Что же я тогда изобрел, и откуда эта шумиха? Погони «Ред Ойла», спешащая не опоздать к дележке открытия «Старшая Эдда»?
— А я тебе говорю, что никакой это не яд! — столкнувшись с человеческим равнодушием, обиделся Зигфельд.
— Кто бы спорил? — брезгливо пожал плечами Антон, оглядываясь. В тиглях продолжало скворчать, пузыриться и булькать. Гнойно-зеленая гадость невостребованно капала из стеклянной трубки на паркет и уходила сквозь микроскопические пазы с проворством дистиллированной воды. Антон подставил колбу — первый в длинной череде эксперимент еще не завершен.