– Куда девался Макс Чилл?
– Давно ушел, братец. Они сыграли всего до ста. Дома, наверное.
– А где его дом?
Круглолицый бросил на него быстрый взгляд, как будто осветил целенаправленным лучом.
– Откуда мне знать?
Делагерра поднял руку к карману, где носил свою бляху. Он тут же ее опустил, но постарался, чтобы она опустилась не слишком резко.
– Ах, фараон? О’кей, он живет в “Мэнсфилде”, три квартала на запад по Гранд.
Серафино Торибо, симпатичный филиппинец в ладно скроенном рыжевато-коричневом костюме, сгреб два “дайма” и три цента со стойки на телеграфе, улыбнулся скучавшей блондинке, которая его обслуживала.
– Телеграмма сразу же уйдет, радость моя? Девушка холодно взглянула на послание.
– Отель “Мэнсфилд”? Будет там через двадцать минут – а радости оставьте себе.
– Хорошо, радость моя.
Торибо чинно вышел из отделения. Блондинка приколола телеграмму, бросила через плечо:
– Парень, должно быть, чокнулся. Посылает телеграмму в гостиницу, до которой три квартала.
Серафино Торибо лениво направился по Спринг-стрит, за аккуратным его плечом тянулся шлейф дыма от сигареты шоколадного цвета. У Четвертой он свернул на запад, прошел еще три квартала, вошел в “Мэнсфилд” через боковой вход, у мужской парикмахерской. Поднялся по мраморным ступенькам к антресолям, прошел мимо комнаты, специально отведенной для писем, а оттуда уже по покрытой ковром лестнице, поднялся на третий этаж. Миновал лифты и вразвалку направился по длинному коридору до самого конца, разглядывая номера на дверях.
Потом вернулся назад и, на полпути до лифтов, сел в открытом проеме, где стояли стол со стеклянным верхом и стулья, а два окна выходили во двор. Он прикурил от своего окурка новую сигарету и откинулся на спинку стула, прислушиваясь к шуму лифтов. Когда лифт останавливался на этаже, он резко подавался вперед – не раздадутся ли шаги. Этих шагов дождался минут через десять. Он встал и подошел к углу коридорной стены, где начинался этот альков, вытащил длинный тонкий пистолет из-под мышки правой руки, переправил его в правую руку и опустил между стеной и ногой.
По коридору шлепал низкорослый рябой филиппинец в униформе рассыльного. Он нес небольшой поднос. Торибо издал свистящий звук, поднял пистолет. Низкорослый филиппинец резко крутанулся. При виде пистолета рот у него широко открылся, а глаза выкатились из орбит.
– В какой номер, ублюдок? – спросил Торибо. Низкорослый филиппинец улыбнулся – очень нервно, умоляюще. Он подошел ближе, показал Торибо желтый конверт на подносе. На отвороте конверта стояли цифры “338”.