— Как зовут вас, ефрейтор? — спросил Данвиц.
Тот мгновенно поднялся на цыпочки, лихо щелкнул каблуками и выпалил:
— Ефрейтор Отто Кирш, господин оберст-лейтенант! — И добавил привычно: — К вашим услугам!
— Спасибо, ефрейтор, — добродушно кивнул Данвиц. — Можете идти.
— Разрешите узнать ваш размер, господин оберст-лейтенант! — слегка наклоняясь вперед, просительно произнес Кирш. И, встретив недоуменный взгляд Данвица, пояснил: — Размер мундира и сапог.
— Пятьдесят три и сорок два, — машинально ответил Данвиц, но тут же спросил: — А… зачем вам?
— Приказ, господин оберст-лейтенант! — уже с оттенком фамильярности в голосе ответил Кирш. — В цейхгаузе все подготовлено. Но, к сожалению, там не знают вашего размера. Разрешите идти?
— Идите, Кирш, — усмехнулся Данвиц. — Благодарю за службу.
Ефрейтор снова щелкнул каблуками и вышел, осторожно прикрыв за собою дверь.
Данвиц остался один. Ему не терпелось физически ощутить мягкость постели. Он бережно сдвинул в сторону чистое белье, присел на прикрытые покрывалом перины и зажмурился от удовольствия. Как, собственно, мало нужно солдату, чтобы он почувствовал себя в раю!
Открыв глаза, Данвиц невзначай увидел себя в большом овальном зеркале, висевшем на противоположной стене. И тотчас вскочил. Было истинным святотатством сидеть на такой постели в его ужасном кителе, столько раз мокшем под дождями, тершемся о глинистые стенки траншей и ходов сообщения, пропахшем горелым соляровым маслом и бензином… Данвиц провел ладонью по смятой постели, стараясь придать перинам первоначальную форму, и, пересев на стул возле маленького письменного стола, начал медленно стягивать сапоги.
Послышался легкий, вкрадчивый стук в дверь. Данвиц крикнул:
— Входите!
На пороге появился все тот же упитанный, розовощекий Кирш. На полусогнутой, слегка откинутой левой руке он нес новенькие, аккуратно отглаженные китель и брюки, в правой держал за ушки пару до блеска начищенных сапог.
— Все в порядке! — произнес ефрейтор таким тоном, точно доставить Данвицу новое обмундирование было для него несказанным счастьем. — Точно ваш размер, господин оберст-лейтенант! Впрочем, если потребуются небольшие переделки, портной здесь.
— Спасибо, Кирш! Вы свободны!
Он уже стянул с ног сапоги и носки, прошелся босиком по гладкому, теплому полу, стал расстегивать китель. А ефрейтор все стоял не двигаясь.
— Вы свободны! — повторил Данвиц.
— А как же портной, господин оберст-лейтенант? — жалобно и даже с некоторой обидой в голосе спросил Кирш.
— Полагаю, что он не понадобится. Впрочем, зайдите минут через пятнадцать, я хочу пока умыться.