Он грустно покачал головой.
— Что будем делать дальше? — спросила Даффи.
— Что будем делать дальше? — спросила Коль.
Мы сидели в кузове грузовичка. Коль, судья и я. Фраскони увез сирийца. Мы с Коль напряженно думали а судья готовился умыть руки.
— Я присутствовал только для того, чтобы наблюдать, — заявил он. — Не могу ничего вам посоветовать. Это было бы нарушением закона. И если честно, мне все равно нечего вам сказать.
Бросив на нас презрительный взгляд, судья вылез из кузова и просто ушел прочь. Ни разу не оглянувшись. Наверное, это расплата за то, чтобы приглашать в качестве наблюдателя крочкотвора-юриста. Непредвиденные последствия.
— Я хочу знать, что произошло? — спросила Коль. — Чему именно мы стали свидетелями?
— Возможных ответов только два, — сказал я. — Во-первых, Куинн просто обманул сирийца. Классический трюк, рассчитанный на доверие. Человек выдает по капельке второстепенную информацию, а заключительную, самую важную часть придерживает. Во-вторых, Куинн выполнял официальное задание своего ведомства. Доказывал, что через Горовского может происходить утечка информации, доказывал, что сирийцы готовы заплатить за эти чертежи большие деньги.
— Куинн похитил дочь Горовского, — возразила Коль. — Не может быть, чтобы у него была на это официальная санкция.
— Бывали вещи и похуже, — заметил я.
— Полагаю, он надул сирийца.
Я кивнул.
— Согласен с тобой. Он его просто обобрал.
— Так что же нам делать?
— Ничего. Потому что если мы обвиним Куинна в том, что он обманывал сирийца в целях личного обогащения, тот не задумываясь скажет: «Нет, ничего подобного не было, я проводил специальную операцию. Не верите — предлагаю доказать обратное». А затем в не слишком вежливой форме посоветует нам не совать нос в дела разведки.
Коль молчала.
— И знаешь еще что? — продолжал я. — Даже если Куинн действительно надул сирийца, я не знаю, какие ему можно будет предъявить обвинения. Разве устав запрещает брать у идиотов-иностранцев деньги в обмен на чемоданчики с чистым воздухом?
— Не знаю.
— И я не знаю.
— В любом случае, сирийцы будут взбешены, — сказала Коль. — Разве не так? Они заплатили ему полмиллиона долларов. Они должны будут как-то отреагировать. Задета их честь. Даже если Куинн выполнял официальное задание, он шел на слишком большой риск. С ним обязательно попытаются расквитаться. А Куинн не может просто взять и исчезнуть. Он должен оставаться на своем месте. Для сирийцев он будет неподвижной мишенью.
Помолчав, я взглянул на нее.
— Если Куинн не собирается никуда исчезать, почему он переводит деньги?