– Зачем ты приехал на Петру? – спросил Никола. Этот маленький человечек был когда-то боевым кораблем. Друз не был уверен, что, обретя тело, малыш обрел и человеческие чувства, а не остался чудовищем, монстром, созданным для того, чтобы убивать.
– Я хотел помочь Марку, – сказал Друз.
– Ему ничто не грозит. Я не собираюсь его убивать или мучить.
– Тогда что тебе нужно?
– Полмиллиарда кредов. Чтобы купить хорошую космическую яхту. – Никола наклонился и заглянул в лицо Друзу. – Мне нужен корабль. Только и всего. Понимаешь?
– Кажется, да… – не очень уверенно сказал Друз.
– Ни хрена ты не понимаешь! Ты – баловень судьбы, любимец женщин! Я опять не сумел тебя прикончить. – Никола стиснул кулаки. – Ты ведь плебей, да? То, что сенат наградил тебя каким-то там титулом, – это не в счет. Родился ты плебеем, так ведь?
Друз кивнул, уже догадавшись, к чему клонит этот парень.
– Значит, твои будущие дети не запомнят, что произошло сегодня.
– Нет, – солгал Друз. С раннего детства он привык скрывать свою незаконную генетическую память, ношу патриция, неведомо как доставшуюся плебею.
Никола щелкнул пальцами, вновь включился резак. Друз соскочил со стола, рискуя вывихнуть кисть, но запястье осталось прикованным к раме. Он стоял, нелепо изогнувшись, и пытался вырвать крепление. Но ничего не получалось.
– Что ты готов сделать, Друз, чтобы остановить этот лазерный лучик? А?
– Послушай, Никола…
– Например, – перебил малыш. – Связаться с Лери и попросить ее приехать сюда, на Петру. Ты позовешь ее?
– Нет! Ни за что!
Механизм резака, повинуясь мысленному приказу Николы, начал движение. Он шел ближе краю и должен был срезать руку повыше кисти.
– Ведь кто-то должен обезопасить мой выезд с Петры и подстраховать меня, а? Лери для этого подойдет.
– Ни за что!
Друз напряг мышцы и попытался распрямиться.
– Я ни за что не позову Лери. И я солгал. Я – патриций Лация! Не только по титулу, но и по сути тоже. Я обладаю памятью! – выкрикивал Друз, захлебываясь яростью. Лишь бы успеть все прокричать в лицо этому мерзавцу. – Мой еще не рожденный наследник запомнит тебя. Как ты кромсал ночью мое лицо – тоже будет знать. И как тебя поймали и уличили. А вот сегодняшний день уже никто не увидит в проклятом сне воспоминаний. Никому он не достанется. Будь ты проклят.
Резак замер. Луч опять погас.
– Эт-то ты выключил? – спросил, наконец, Друз, еще не веря, что по-прежнему жив.
– Конечно, – с легкомыслием воистину детским отвечал Никола. – Мне подчиняются любые машины, любое оборудование. Они – мои псы. Не веришь?
Он подошел к пленнику и, взобравшись на плиту машины, срезал молекулярным резаком последнее крепление.