– Да, госпожа, но куда они отправились?
– В этом-то и вопрос, – признала Бодэ. – Надеюсь, не назад, это было бы для нас катастрофой. Не на восток, потому что тогда они оказались бы во владениях губернатора и им пришлось бы делиться добычей. На запад, через реку? Для лошадей здесь слишком глубоко. Значит, вперед!
Чарли печально кивнула. Она страстно желала поскорее уйти с этого страшного места. Однако Бодэ увиденное как будто даже вдохновило.
– Бодэ жаль, что у нее нет угля или карандаша, – бормотала художница. – Такое насилие, такие страдания, такие испытания! Чего только ей не пришлось пережить! Если так пойдет и дальше, Бодэ станет гениальнейшей художницей и прославится в веках!
«Да уж, – с отвращением подумала Чарли. – Если только великая Бодэ доживет до того времени, когда сможет все это нарисовать. Ну хоть можно не беспокоиться, что она из тех художников, что сходят с ума: она была сумасшедшей еще до того, как мы с ней встретились».
В каньоне становилось все темнее, тени все удлинялись, а они все еще никого не встретили, если не считать насекомых да птиц, которые кружили далеко в сумеречном небе. Было жарко и тихо, так тихо, что только их шаги и шум реки нарушали покой земли и воздуха.
Вдруг из-за скалы справа от них появились люди, раздались громкие крики. Прежде чем женщины успели разглядеть нападавших, кто-то схватил их и грубо бросил на землю. Бодэ сопротивлялась отчаянно, пока двое держали ее за руки, она умудрилась извернуться и ударить третьего в пах, вырвалась и сама яростно бросилась в атаку. Справиться с Чарли было проще. Ее прижали к земле, заломили руки за спину и связали тонкой, но прочной веревкой. Потом кто-то схватил ее за волосы, приподнял голову и накинул на шею нечто вроде аркана.
В конце концов художницу постигла та же судьба, силы были слишком не равны.
Чарли попыталась рассмотреть тех, кто на них напал, но одного-единственного взгляда было достаточно, чтобы она пожалела, что вообще захотела это выяснить.
Это был самый отвратительный сброд, какой только им доводилось видеть. Их было восемь, все вооруженные до зубов. Один – высокий и сгорбленный, с изуродованным лицом и порванной нижней губой, – казалось, он постоянно чавкает. Чарли сразу окрестила его про себя Квазимодо. Другой – высокий, мускулистый, с огромной рыжей бородой и отвратительными, близко посаженными глазами над свиным рылом. Двигался он как-то странно, а руки… они у него были толстые, синевато-серые и блестящие, а заканчивались жуткими крабьими клешнями.
Остальные выглядели ничуть не лучше. В каждом проглядывало что-то нечеловеческое. Один был похож на циклопа, а на руках у него торчало всего по три жирных пальца, похожих на манипулятор игрального автомата. У другого на спине росли щупальца, у третьего лицо было больше похоже на жабью морду. Горбун-Квазимодо в сравнении с остальными выглядел хоть куда.