– Я хочу тебя, Рыжая, я хочу тебя всю.
Испытываемое ею наслаждение усиливалось с каждым прикосновением его рта к соскам. Таких ощущений она не испытывала никогда. С ужасом Пруденс поняла, что сил сопротивляться у нее не осталось.
Он уже лежал на ней, обхватив ладонями ее бедра. Повинуясь инстинкту, она раздвинула ноги и замерла, ожидая сама не зная чего.
– Брок, – только и смогла выдохнуть она, когда он сдернул с нее халат.
Казалось, его губы касались ее везде. Он целовал ее губы, шею, грудь, живот. Она совершенно потеряла голову от желания, все чувства были поглощены острым наслаждением, которое зародилось внизу живота.
Боже! Что она делает?
– Брок! – воскликнула она и отрицательно замотала головой. Но он принял это восклицание за страсть и придвинулся ближе.
Собрав всю волю, которую еще могла собрать, Пруденс выкрикнула:
– Остановись! Пожалуйста, остановись!
Брок не сразу понял, что ее настроение изменилось. Однако, как только до него дошел смысл ее слов, его руки замерли. Он посмотрел в ее глаза и увидел страх.
– Не бойся, – прошептал он, нежно целуя. – Я хочу быть с тобой.
Увидев, что она сейчас не испытывает ничего, кроме страха, Брок поднялся, издав вздох сожаления, и помог встать на ноги Пруденс.
– Я не приношу своих извинений, Рыжая, потому что знаю, что ты этого тоже хотела. Но ты слишком упряма и слишком боязлива, чтобы это признать.
Она покачала головой:
– Нет. Это было ошибкой.
– Может, и так. Но твое тело говорит о другом. Она переменилась в лице.
– Как все это отвратительно! – выкрикнула она. – Если ты похотлив, как петух в курятнике, это еще не значит, что я такая же. Я просто позволила овладеть собой волшебству этого вечера и потеряла голову. – По его кривой усмешке она увидела, что Брок не поверил ни одному ее слову, и это было легко объяснимо – она и сама в это не верила.
– Да, вечер был хорош, но голову ты не теряла. Я бы даже сказал так: все, что ты могла потерять, было много ниже твоей головы.
От негодования она лишилась дара речи. Затем резко повернулась и выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью.
Еще не пришедший в себя Брок, с досадой осознавший, что ему придется утихомиривать свои распаленные чувства, подобно евнуху в гареме, с изумлением смотрел на дверь.
Черт бы побрал эту женщину, которая отвергает и его, и свою собственную природу!
И тут он решил, что попыток своих не оставит. Этот вечер позволил ему понять, как сильно он жаждет эту упрямую рыжеволосую ведьму.
Пруденс тяжело оперлась о дверь своей спальни и энергично потерла рукой пылающие щеки. Затем глубоко вздохнула, стремясь обуздать свои чувства.