Leave the comments.
– …Слезай с меня. Разлегся.
– Да. Прости.
Некоторое время мы лежим рядом – задранное платье, спущенные брюки.
– У тебя маленькие соски, Лора… – говорю я для того, чтобы хоть что-то сказать. – Совсем детские…
– Ты трогал детские соски? Извращенец.
– Когда ребенок был ребенком…
– Заткнись, милый. Тем более что до тебя это уже сказали.
Действительно, сказали. Я и забыл, но вспомнить не составляет особого труда, Вим Вендерс, педальный конек Парижа и Техаса, я уже не в состоянии отличить кино от реальности, она подкладывается под кадр, как Лора под меня, – и ничего, кроме холода внутри. Когда ребенок был ребенком, он и тогда не видел ангелов, ни в небе над Берлином, ни в любом другом небе. Когда ребенок был ребенком, он мог лицезреть только пьяного папашу и собачий поводок, на котором папаша собирался повеситься. И папашиных шлюх, таких же черно-белых, как и ангелы Вендерса; ангелы, шлюхи – все они толкутся на крохотном пятачке между Лорой и Тинатин, если Лора – шлюха, значит, Тинатин – ангел?.. Вот откуда привкус пластикового стаканчика, ангельские крылья всегда казались мне сомнительной бутафорией.
– Она ангел, Лора…
– Господи, какой же ты мудак!
Лора отворачивается, в этом повороте головы столько презрения и столько муки, что становится ясно: она думает о том же, с той лишь разницей, что шлюха – я. Прекрасный жиголо – несчастный жиголо, как раз в духе престарелого марлен-дитриховского мундштука, хотя у нее, скорее всего, припасен для меня совсем другой эпитет.
С волосами Лоры происходит что-то странное.
Мне кажется, что они растут – прямо у меня на глазах. Вытягиваются в струнку, так будет вернее. Вытягиваются в струнку, становятся на цыпочки, им явно хочется быть длиннее, достигнуть плеч, хоть в чем-то походить на волосы Тинатин.
Бедная Лора. Бедный я.
Жалость к Лоре длится не дольше секунды, потом ей на смену приходит раздражение, не будь этой фальшивой суки, еще неизвестно, чем закончился бы мой вечер с Тинатин. Возможно, не так плачевно, возможно, мне бы удалось удержать ее, а не довольствоваться дешевым и безвкусным, как кофе из автомата, спарринг-сексом с (гы-гы, бу-га-га, нахх!) ресторанным критиком.
– Надеюсь, триппера у тебя нет, – говорит Лора.
– У тебя, надеюсь, тоже.
– Вообще-то, я и не думала спать с тобой.
– Я тоже.
– Это худшее, что могло со мной случиться.
– Со мной тоже.
– Лучше бы я воспользовалась вибратором.
– Лучше бы я воспользовался порнухой с гермафродитами.
– Лучше бы ты воспользовался презервативами.
– У тебя середина цикла? Или все-таки триппер?