– Тут вы, пожалуй, правы, – согласился Эдуар.
Они остановились во дворе замка, и Виктория, нервно пригладив волосы, шагнула на крыльцо.
Кроме нее, за столом были всего две женщины: хозяйка замка, живущая в маленьком коттедже садовника, немолодая графиня, годившаяся ей в матери, очень милая и вежливая, и жена одного из полковников. Тот вот уже много месяцев не мог вырваться в Лондон и позволил ей навестить его.
Ужин был неофициальным и проходил в узком кругу, разговоры в основном велись о войне и галицийской кампании, печально известной своими жертвами и жестокостью. Более миллиона поляков полегло в борьбе с немцами, и это показалось Виктории невероятным, хотя она тут же сообразила, что за это время, возможно, видела более тысячи трупов. Мужчины были чрезвычайно учтивы с ней, все превосходно говорили по-английски, хотя за последнее время и ее французский намного улучшился. Часов в десять они встали из-за стола, и Эдуар повез Викторию обратно. Он был в восторге от проведённого вечера и искренне горд своей спутницей. Та, сама не подозревая, произвела огромное впечатление на графиню и генерала и сейчас весело болтала с Эдуаром, несмотря на то что где-то вдалеке опять шел бой. Она успела привыкнуть и к взрывам, и к пушечной канонаде. Оставалось только молиться о том, чтобы раненых и убитых было поменьше.
– Чем все это кончится? – тихо спросила она, когда Эдуар подъехал к казарме. Он не дал ей выйти из машины. Здесь даже негде было поговорить: в столовой и на улице, как всегда, толпился народ. Но именно сейчас как никогда он жаждал быть с ней наедине. Сказать то, о чем молчал все это время.
– Миром… когда-нибудь, – философски заверил он. – Но войны отнюдь не улучшают наше бытие. Вспомните историю, начиная с Пунических войн. В конце концов все остаются в проигрыше.
– Почему бы нам не побежать туда и не объяснить это немцам? – улыбнулась она, показывая в сторону невидимой линии фронта. – Избавили бы себя и остальных от кучи неприятностей.
– Не забывайте, они стреляют в парламентеров, – напомнил Эдуар. – Кстати, сегодня я чудесно провел время.
Он не мог отвести от нее глаз. Трудно поверить, что за ней не тянется шлейф разбитых сердец, хотя, насколько он знал, здесь она держалась строго и не заводила мимолетных романов.
– Мне так хорошо с вами, Оливия. Я хотел бы как-нибудь повторить этот вечер.
Жаль, что они не могут поехать в Париж. Там кипит совсем другая жизнь. Он мог бы повезти ее в свой замок в Шиньоне, на охоту, познакомить со своими друзьями, а здесь… как можно здесь ухаживать за прелестной дамой?