– Три месяца, – негромко обронила она наконец.
– А вы здесь уже месяц?
– Пять недель.
– Значит, времени у нас не слишком много?
Но оба понимали, что все может оборваться в любую минуту, что на войне люди живут одним днем, если не мгновением.
– Ваши принципы позволяют вам проводить время с женатым мужчиной? – напрямик спросил Эдуар.
Виктория невесело усмехнулась:
– А ваши? Позволяют встречаться с замужней женщиной?
– Я сказал бы, что мы два сапога пара, дорогая, и стоим друг друга…
В этот момент они еще не знали, что повстречались со своей судьбой, каждый обрел суженого, отныне и вовеки.
И вместо уверений в своих чувствах Эдуар притянул Викторию к себе и поцеловал.
Хотя Оливия пообещала провести с отцом весь июнь, когда настало время ехать, поняла, что не может заставить себя покинуть Чарлза и Джеффри. За последние несколько недель в их существовании произошли разительные перемены. С той самой ночи, которую они впервые провели в объятиях друг друга, Чарлз не мог от нее оторваться, и вот уже несколько недель в доме продолжался нескончаемый медовый месяц, а Джефф за это время стал ей по-настоящему родным. Сбылось все, о чем мечтала Оливия, и лишь одна ужасная мысль омрачала сказку: она воспользовалась, как воровка, тем, что принадлежит сестре, украла ее мужа, пасынка и даже обручальное кольцо.
Единственным оправданием Оливии служило благоговение, с которым она относилась к своим новым обязанностям. Она обожала своих мужчин и обрушивала на них все накопившиеся запасы невостребованной любви, но при этом повторяла себе, что когда-нибудь они за все воздадут должное именно Виктории, так что она приносит сестре неоценимый дар.
Но временами она отчетливо сознавала, как дурно поступает, и сгорала от стыда. Правда, все забывалось, стоило Чарлзу обнять ее или просто дотронуться до руки. Их страсть достигла высот, о которых он и не мечтал и даже не подозревал, что Виктория способна на такое. Сначала он посчитал ее чувственные порывы буйными и неукротимыми, но потом понял, что ошибся. Просто она оказалась способной на глубокое чувство и не боялась открыть перед ним душу. Совсем как Оливия когда-то пыталась… но теперь он даже радовался, что ее нет рядом. Чувства Чарлза к Оливии были слишком сложными, чтобы попробовать их понять. Но с ее отъездом в его отношениях с женой многое прояснилось, и теперь он никогда не спешил на работу.
Обычно они, смеясь как дети, возились и барахтались по утрам в постели, а вечером торопились поскорее лечь. С каждым днем они все раньше запирались в спальне и с трудом дожидались, пока уснет Джефф.