– Ну ты и упертый. Ищешь ответы на все вопросы?
– А разве ты не хочешь, чтобы я назвал тебе убийцу? Много ты знаешь людей, убивающих вилами? Ведь насчет орудия я не ошибаюсь?
– Ну да, насадили на этакую «куриную лапку». Но вот кто ее держал – это вопрос.
– Судья Оноре Гийом Фюльжанс. Настоящий убийца, которого я схвачу за шиворот, обещаю тебе.
– Я бы взглянул на твои бумаги, – сказал Лалиберте, раскачиваясь на стуле. – С удовольствием прочту все девять папок.
– Пришлю тебе копии, когда вернусь.
– Будет лучше, если ты попросишь кого-нибудь из твоих ребят прислать их электронной почтой.
«Выбора у меня нет», – подумал Адамберг, следуя за Лалиберте и его сотрудниками в зал переговоров. Он думал о смерти Фюльжанса. Рано или поздно Лалиберте узнает, как узнал Трабельман. Самой опасной была папка с делом его брата. Там имелся набросок шила, утопленного в Торке, и записи о лжесвидетельстве на суде. Сугубо конфиденциальные сведения. Его мог спасти только Данглар, сообрази он рассортировать папки перед отправкой. Но как его об этом попросить под зорким взглядом суперинтенданта? Он с радостью поразмышлял бы над этим часок, но действовать следовало быстро.
– Схожу за гостинцем, он у меня в куртке. Сейчас вернусь, – сказал он, выходя из комнаты.
Ретанкур придремала в пустом кабинете суперинтенданта. Адамберг не торопясь вынул из набитых карманов несколько пакетов и вернулся к канадцам.
– Держи, – сказал он, протянув пакеты Санкартье и едва заметно подмигнув ему. – Здесь шесть флаконов. Поделись с Жинеттой, если ей нравится запах. Когда закончатся, позвони.
– Что там у тебя? – буркнул Лалиберте. – Французское винишко?
– Мыло с миндальным молочком. Это не взятка чиновнику, а мягчительное для мозга.
– Кончай острить, Адамберг. У нас есть работа.
– В Париже уже больше десяти вечера, и только Данглар знает, где я держу свой архив. Лучше всего будет послать ему домой факс. Тогда он прочтет его утром и мы выиграем время.
– Ладно, парень. Давай. Пиши своему рыхляку. Адамберг получил возможность написать Данглару от руки – единственное, что пришло ему в голову во время короткой операции «мыло». Мыслишка была детская, но могла сработать. Он изменит свой почерк – Данглар знает его наизусть, – укрупнив буквы «Д» и «Р» с намеком на Дело Рафаэля. Коротенькая записка, в которой встречались слова: ДанглаР, уДРужить, аДРес, АДамбеРг, спокойно позволяла ему это сделать. Оставалось надеяться, что Данглар углядит тайный знак и, прежде чем отсылать документы, вынет из дела компрометирующие документы.
Суперинтендант прочел факс, и он понесся по проводам через Атлантику, унося с собой надежду комиссара. Теперь оставалось уповать на тонкий ум Данглара. У него мелькнула мысль об Ангеле с мечом, и он воззвал к нему, прося с самого утра вооружить заместителя его главным оружием – логикой.