– Извините меня, синьор, я уже полчаса дожидаюсь автобуса, а у меня срочное дело, не могли бы вы довезти меня до Порта-Романа?
Давид Аузери кивнул, и она устроилась с ним рядом в очень приличной и сдержанной позе, положив на колени плоскую светло-коричневую сумочку величиной не больше мужского бумажника.
– Какая улица? – спросил он, включая зажигание.
– Там я покажу, если вы будете настолько любезны, что довезете меня до места.
– Ну конечно. Нам по пути.
– Как хорошо! Мне бы не хотелось отнимать у вас время.
Колени его спутницы были не то чтобы уж совсем открыты, но все же выглядывали из-под сумочки, и он временами на них косился.
– Не сочтите меня бесцеремонной, но автобуса долго не было, а такси, когда надо, ни за что не поймаешь.
Должно быть, этот мягкий голос подсказал ему верное решение; впрочем, не только он. Давид был одинок, а одинокие люди склонны мыслить логически. Во-первых, он смутно помнил, что этот автобус не идет до Порта-Романа. К тому же на углу улицы Джардини есть стоянка такси, и он приметил там длинный хвост машин. На всех перекрестках для них, как по заказу, зажигался зеленый свет, и вскоре они очутились на площади Миссори. Неизвестно, что сыграло большую роль: близость девушки, созерцание ее коленей или жара, но только внутри у Давида отказали все сдерживающие центры.
– Вы любите быструю езду?
– Да, если водитель опытный. – Мягкость в голосе сделалась обволакивающей.
– Я хочу съездить во Флоренцию по автостраде. Мы бы могли вернуться к шести, максимум – к семи.
– Во Флоренцию? Далековато. – Голос стал чуть жестче, однако она ни словом не обмолвилась о давешнем «срочном» деле.
– Еще до ужина будем в Милане. – Сдерживающих центров как не бывало, где-то в глубинах подсознания начало выкристаллизовываться истинное "я" Давида Аузери.
Девушка как будто вновь отгородилась от него стеной.
– Ну да, а потом возьмете и высадите меня посреди автострады.
– Почему вы решили, что я на такое способен? – В его голосе тоже появились жесткие – отцовские – нотки.
Девушка сняла очки и откинула с лица волосы; глаза у нее были усталые и, пожалуй, испуганные, но в выражении сквозила почти детская непосредственность. Ту же непосредственность он уловил и в тоне, когда она произнесла:
– Я всегда мечтала побывать во Флоренции, но чтобы вот так... мне страшно.
Девушка, которая делает вид, что ждет автобус, а сама охотится за мужчиной – молодым или пожилым, не важно, главное чтоб был один и на машине и никуда не спешил, – по идее, не должна быть очень уж пугливой, но эта на притворщицу вроде не похожа.