Давид отвернул голову к стене: в его лексиконе это означало утвердительный ответ.
– Так нельзя, Давид. – Он рьяно приступил к своей терапии и в эту минуту был по-настоящему счастлив. – Нельзя влюбляться в мертвых, особенно в вашем возрасте. Я вам сейчас скажу, что об этом думаю, поскольку за последние дни многое понял. А в тот день, когда вам пришлось вышвырнуть Альберту из своей машины, вы ее еще не любили. И не полюбили, даже узнав из газет о ее смерти, только испытали раскаяние. Но потом, вместе с раскаянием или вместо раскаяния, выросло другое чувство. То, что называется любовью. Вы постоянно думали: увези я ее с собой, спас бы ей жизнь. Затем пошли дальше, стали думать, что если б увезли ее с собой, то спасли бы жизнь не только ей, но и себе, потому что вдвоем вам было бы хорошо, очень хорошо, и под этим подразумевали не одну постель, а нечто большее. У вас никогда не было девушки, и вы ни разу не влюблялись по-настоящему: причиной тому – ваш отец, его воспитание. Альберта, к несчастью, уже мертвая, оказалась первой, кто пробудил в вас это чувство – жажду любви. Мой психоанализ несколько дешевого свойства, однако на деле все так и есть: вы продолжаете вздыхать по Альберте, и мысль о том, что она умерла и вы в какой-то степени причина ее смерти, вам невыносима, так ведь?
Он этого ждал, все время ждал, хотя и не рассчитывал на такой быстрый успех: Давид заплакал. Бедняга, ну какой смысл закрывать лицо руками и душить в горле всхлипы, когда все твое гигантское тело сотрясается от рыданий! Дука все так же спокойно, методично внушал ему:
– Поскольку мертвые не возвращаются и ни я, ни сам Господь Бог не в силах вернуть вам Альберту живой и здоровой, а излечить вас может только она, то мы с вами сделаем нечто другое. Нечто гораздо более важное: мы найдем человека, который вынудил ее покончить с собой, а может, и убил. Найдем и сотрем его с лица земли. Вот о чем вам надо думать: как его найти, чтобы стереть с лица земли. Считайте это своей главной задачей. – Надо бить на низменные инстинкты – самый верный путь к спасению. – Даю вам слово, тут ничего трудного нет, его и в тюрьму не придется сажать, мы найдем эту сволочь и вы его просто удавите собственными руками, я врач, я знаю, как это делается, и вас научу: слегка надавил, почувствовал слабый хруст между пальцами – и все, без вариантов... А я, разумеется, устрою так, чтобы он на вас напал, с ножом или с пистолетом, и вы будете действовать в целях самозащиты, в присутствии свидетелей, к примеру, самого Маскаранти. Клянусь, Давид, вы его удавите, этого гада! И это будет очень скоро, мы его разыщем, а сейчас надо спать, чтобы, когда придет решающий момент, быть в форме...