– Яхта какое-нибудь вооружение имеет?
Мещерский сделал свое классическое
движение плечами. Понятно.
– Можно купить и установить пулемет, – предложил он, подумав. – Не проблема.
– Проблема, – возразил я. – Времени на это уже нет. Возьмите с собой свой пистолет. На всякий случай. Ракетница на борту есть?
– Да, и две полные кассеты ракет. И противопожарное устройство. Им в крайнем случае можно воспользоваться.
– Пеногон?
Мещерский кивнул. С наивной гордостью.
Мощное оружие, стало быть. Особенно против вертолета или управляемой торпеды.
В дверь забарабанила – похоже каблуками – Евгения Семеновна. Моду взяли – ногами стучать, распустились.
Мещерский встал.
– Не задерживайтесь, Алекс. Дамы ждут.
– Дамы всегда чего-то ждут, – пошло успокоил его я. – Когда будете выходить в море, покажите Женьке точку на акватории, где находится ваш любимый склад крабовых отходов. Как можно точнее.
– Это еще зачем? – Он явно встревожился.
Пойми-ка его. То сам под нос совал, то жадничает.
– Не собираюсь я ваши отходы тралить, не бойтесь. Мне это для другого нужно. – И ответил на его требовательно-вопросительный взгляд: – Знаю, да не скажу.
– Хотел бы я с вами подружиться, Алекс, – искренне вздохнул Мещерский, – но не получится.
– Не получится, не надейтесь. У меня свои принципы: я относительно честный…
– …Но абсолютно глупый, – он вздохнул еще круче, шагнул за порог и прикрыл за собой дверь.
А вот и нет, так не бывает, подумал я и успокоился.
…В какую-то пору пересеклись пути Мещерского и Арчила. И после этого они навсегда пошли одной дорогой. Ну, разумеется, Князь – по ее осевой, Анчар – по обочине.
Была прекрасная майская ночь после яростно отгремевшей грозы.
Влажно блестел промытый дождем асфальт. Листва деревьев искрилась, отражая каплями свет фонарей и светофоров. Чистый ночной воздух был романтичен, напоминал что-то далекое, грустно-хорошее, безвозвратно утерянное. И в то же время что-то обещал. Новенькое.
Мещерский медленно ехал по городу – тогда он ездил еще один: мелкой шпаны не боялся, а крупная боялась его.
Город спал. Но, как водится, ночь отворила тайные двери для тайных дел.
На одной улице он увидел брошенные в беспорядке на проезжей части и тротуаре легковые машины с распахнутыми в спешке дверцами. Увидел прижавшегося спиной к витрине одинокого человека, окруженного другими людьми, напряженно и жестко готовившихся к нападению. Человек был без оружия, более того – одной рукой поддерживал другую, видимо, раненую.
Мещерский не задавал себе вопросов: что за люди, что происходит, не стал разбираться в ситуации – оценил ее мгновенно и однозначно: пятеро на одного, беспомощного. И он не мог не вмешаться, иначе не был бы Князем.