Во время прощального приезда государя в Ставку произошел чрезвычайно любопытный случай, который А. И. Деникин записал со слов генерала Алексеева.
«Никто никогда не узнает, какие чувства боролись в душе Николая II - отца, монарха и просто человека, когда в Могилеве, при свидании с Алексеевым, он, глядя на него усталыми, ласковыми глазами, как-то нерешительно сказал:
– Я передумал. Прошу Вас послать эту телеграмму в Петроград.
На листке бумаги отчетливым почерком государь написал собственноручно о своем согласии на вступление на престол сына своего Алексея…
Алексеев унес телеграмму и…не послал. Было слишком поздно: в стране и армии объявили уже два манифеста.
Телеграмму эту Алексеев, чтобы не смущать умы, никому не показывал, держал в своем бумажнике и передал мне в конце мая, оставляя Верховное командование. Этот интересный для биографов Николая II документ хранился затем в секретном пакете в генерал-квартирмейстерской части Ставки».
У некоторых историков в среде русской эмиграции сообщение это вызвало недоумение. Высказывались предположения, что свидетельство генерала Деникина было основано на недоразумении или ошибке, что, может быть, документ, который он видел и о котором говорил ему Алексеев, являлся бумагой, подписанной государем еще 2 марта в Пскове и не отправленной в Петроград, когда еще до отречения за себя и за сына в пользу брата Михаила Александровича Николай II сперва составил отречение в пользу сына Алексея. Однако этим догадкам противоречат очень веские соображения. Генерал Деникин обладал отличной памятью. Он отчетливо запомнил поразившую его здесь нерешительно-изменчивую черту в характере бывшего монарха, в характере, так трагично отразившемся на судьбах России. Бумагу, написанную государем, он видел лично и сам передал ее бывшему генерал-квартирмейстеру Ставки - генералу Юзефовичу на хранение в пакете секретных бумаг Ставки. В передаче сведений, сообщенных ему Алексеевым, особенно ввиду их исторического интереса, Антон Иванович действовал с щепетильной точностью и с полным сознанием своей ответственности перед историей. Наконец, что очень важно, свидетельство генерала Деникина подтвердил потом совершенно посторонний человек, полковник Д. Н. Тихобразов, бывший тогда помощником начальника оперативного отделения Ставки и случайно оказавшийся свидетелем этого происшествия. Неопубликованные воспоминания его находятся в архиве Колумбийского университета. В них Тихобразов не только подробно описывает разговор Николая II с Алексеевым, но и определенно указывает, что разговор этот имел место в Могилеве 4 марта, то есть двумя днями позже подписания в Пскове документов об отречении.