Вовчик отвернулся к окну и обиженно уставился на порхающие за стеклом снежинки.
— Не дуйся, — попросила она, третий раз наполняя кружку крепко заваренным чаем. — В последнее время у меня очень сильно испортился характер.
— Он у тебя всегда был ни к черту. — Лысеющая голова экс-супруга окуталась сизыми клубами табачного дыма и стала похожа на пробуждающийся вулкан. — Почему ты сбежала от меня?
— Не будем об этом. Я к тебе по делу, — Элька резко оборвала попытку выяснить давно умершие семейные отношения. — А дело у меня такое: ты должен вылечить несколько десятков человек, а если быть точной, то пятьдесят или около того. За каждого получишь по килограмму золота. Прибыль считай сам.
Она, конечно, могла бы пообещать и по тонне золота за каждого спасенного члена экипажа «Эльсидоры». Презренный металл за пределами Земли практически ничего не стоил, но ей не хотелось, чтобы Вовчик посчитал ее предложение слишком фантастическим. Бывший муж долго молчал. Он никогда ничего не говорил, хорошенько не подумав. От его сигареты по кухне стелился слоистый сизый дым. Он спрессовывался в густое облако под пожелтевшим потолком и медленно вытекал через заросшую мохнатой пылью вентиляционную решетку. Элька отодвинула от себя тарелку и напряженно ждала ответа.
— Чем они больны? — наконец спросил он, и девушка облегченно вздохнула. Она хорошо изучила психологию Вовчика и точно знала, что теперь ему не отвертеться.
— Они впали в кому, а потом были заморожены.
— Кто, где и когда ставил подобный эксперимент? — Голос Вовчика стал деловитым, и Элька обрадовалась еще больше.
— Лишние знания влекут за собой ненужные страдания, — сказала она. — Тебе платят не за расследования и не за вопросы, а за лечение.
— Понятно. Что ж, полцентнера золота — очень хороший гонорар, — Вовчик хмыкнул и достал из мятой пачки очередную сигарету, — но я не авантюрист, и тебе это должно быть известно. Кстати, факты выздоровления людей после сильного переохлаждения встречаются очень редко, исходят из ненадежных источников и проходят по разряду чудес. По тому же разряду проходят девушки, которые нагишом бегают по Туле и предлагают всем желающим мешки с золотом.
Когда он говорил таким спокойным докторским тоном, то напоминал ей прежнего Володю. С больными он говорил точно так же: спокойно и уверенно. Пациенты очень любили его. Они не знали, во что он превращается дома.
— Не всем, Вова, я делаю такие предложения. Далеко не всем. По большому счету, у меня никого, кроме тебя, здесь нет. — Элеонора вздохнула. — А насчет чуда воскрешения ты не прав. Есть отработанная технология, но она записана на иностранном языке, и тебе придется попыхтеть с переводом. Насколько я помню, у тебя неплохие лингвистические способности. Сколько языков ты успел выучить с тех пор, как мы расстались?