— Само собой разумеется. Как у вас дела?
— Пока всё хорошо. Самое главное для меня — вернуться в газету. Я часто злоупотреблял хорошим отношением к себе, пока не поумнел. Вот почему я хотел прийти сюда. Незнакомый город, полная жизни газета — новый стимул. Я думаю, что справлюсь.
— Безусловно! — отозвался редактор. — И вот какую работу я имел в виду. Нам необходим сотрудник, пишущий об искусстве.
— Статьи об искусстве! — Квиллер вздрогнул и мысленно представил себе заголовок: Ветеран-криминалист на вернисаже.
— Вы смыслите что-нибудь в искусстве? Квиллер честно ответил:
— Я не отличу Венеру Милосскую от статуи Свободы,
— Это как раз то, что нам нужно. Чем меньше вы знаете, тем более свежей и оригинальной будет ваша точка зрения. В нашем городе искусство сейчас переживает подъем, и нам необходимо освещать как можно больше событий. Наш критик пишет заметки об искусстве дважды в неделю, но нам нужен ещё один опытный корреспондент, который бы выискивал различные истории о самих художниках. Тут материала хоть пруд пруди. В наши дни, как вы, возможно, знаете, художников развелось больше, чем кошек и собак.
Квиллер разгладил усы костяшками пальцев. Редактор благодушно продолжал:
— Темы для заметок выбирайте по собственному усмотрению, а полученные материалы будете отдавать ответственному секретарю. Мы хотим, чтобы вы окунулись в жизнь художников, чаще встречались с ними, заводили полезные для газеты знакомства.
Квиллер мысленно представил очередной заголовок: Журналист среди богемы. Но ему нужна была работа. Нужда боролась с совестью.
— Ну, — сказал он, — я не знаю.
— Это приятная, чистая, знакомая вам работа. Вы будете для разнообразия встречаться с приличными людьми. Вы, должно быть, уже пресыщены общением с бродягами и нищими.
Вздрагивающие усы Квиллера как бы говорили: «Какого—чёрта—нужна—такая—приятная—чистая—привычная—работа?» Однако их владелец сохранял дипломатическое спокойствие.
Тут редактор взглянул на часы и встал:
— Почему бы вам не подняться наверх и не обсудить всё это с Арчи Райкером?
— Арчи Райкер? Что он здесь делает?
— Он ответственный секретарь. Вы знаете его?
— Много лет назад мы вместе работали в Чикаго.
— Отлично! Он разъяснит вам все подробности. Ну, я надеюсь, вы решитесь работать в нашей газете,
На прощание редактор протянул руку и поощрительно улыбнулся.
Квиллер опять прошёл через отдел городских новостей — мимо рядов белых рубашек, голов, склоненных в задумчивости над пишущими машинками, мимо неизменной девушки—секретарши. Она была единственным человеком, бросившим на него любопытствующий взгляд, и Квиллер сразу продемонстрировал свои полные шесть футов два дюйма, втянул в живот лишние десять фунтов, которые давили на пряжку ремня, и провел рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок. Он гордился своими волосами — на три черных приходился только один седой, как и в усах.