Квиллер собирался открыть дверь в вестибюль. Когда почувствовал запах лимонных корок, который проникал через замочную скважину, и не удивился, обнаружив в вестибюле Маунтклеменса.
— О! Вот и вы! — сказал критик дружелюбно. — Я только что спустился вниз, чтобы пригласить вас на чашечку китайского чая и десерт. С большим трудом я привёз домой торт из самой лучшей венской кондитерской в Нью-Йорке.
Лицо Квиллера прояснилось, и он проследовал наверх за бархатным жакетом и лакированными итальянскими туфлями.
Маунтклеменс налил чай и поведал о происходящих в настоящее время выставках в Нью-Йорке, в то время как у Квиллера во рту медленно таял молочный шоколад.
— А сейчас поведайте мне ужасные детали убийства, — предложил критик. — Я полагаю, они должны быть ужасными. В Нью-Йорке я ничего не слышал об убийстве, хотя там торговцы произведениями искусства обычно более или менее в курсе всего… Вы не возражаете, если я сяду за свой рабочий стол и просмотрю почту, пока вы будете рассказывать?
Маунтклеменс повернулся к кипе больших и маленьких конвертов и сложенных публикаций. Он клал каждый конверт лицевой стороной на стол, правой рукой придерживал его, а левой извлекал содержимое с помощью ножа для бумаги. Большую часть содержимого конвертов он презрительно выбрасывал в мусорную корзину.
Квиллер коротко повторил подробности убийства Ламбрета, как об этом было написано в газете.
— Вот и вся история, — сказал он. — У вас есть предположения о мотивах убийства?
— Лично я, — сказал Маунтклеменс, — никогда не мог понять убийство как способ отомстить. Я нахожу убийство ради личной выгоды гораздо более привлекательным. Но какую выгоду можно извлечь из убийства Эрла Чаморега, моему пониманию недоступно.
— Я думаю, у него было немало врагов,
— У всех торговцев и критиков, связанных с искусством, тьма врагов! — Маунтклеменс со злостью разорвал конверт. — Первый человек, который приходит на ум, — Эта невозможная женщина Болтот.
— Что эта сварщица могла иметь против Ламбрета?
— Он обокрал её на пятьдесят тысяч комиссионных по крайней мере. Так она говорит.
— Скульптура для магазина?
— На самом деле Ламбрет сделал ни в чём не повинной публике подарок, убедив совет архитекторов отдать заказ другому скульптору. Металлические сварные скульптуры — чудачество, которое скоро отомрёт, если нам повезет. Но скорее его погубят такие люди, как Батчи Болтон.
— Мне предложили написать о ней заметку.
— Да, непременно возьмите интервью у этой женщины, — сказал Маунтклеменс, — но разве только для самообразования. Наденьте кроссовки. Если она разозлится, вам придётся бежать спринт, спасая свою жизнь и уворачиваясь от летящих металлических болванок.