— Её можно подозревать в убийстве?
— У неё есть мотив и темперамент, но она не совершала этого убийства, я уверен. Она ничего не в состоянии сделать толково, особенно убить. Это дело требует определенной тонкости.
Квиллер доел последние крошки горько-сладкого торта и сказал:
— Меня также интересует джанк-скульптор по имени Нино. Вы знаете что-нибудь о нём?
— Великолепный, благоухающий и безобидный — ответил Маунтклеменс. — Следующий подозреваемый?
— Кое-кто предполагает, что это семейное дело.
— Миссис Ламбрет имеет слишком изысканный вкус, чтобы позволить себе столь грубое убийство. Заколоть ножом? Застрелить — может быть, но не заколоть. Застрелить с помощью маленького дамского пистолета или что там женщины носят в сумочке. Мне всегда казалось, что эти дамские сумочки набиты мокрыми детскими пеленками. Но, несомненно, там есть место для маленького дамского пистолета, инкрустированного немецким серебром, в футляре из черепахового панциря. Квиллер сказал:
— Вы видели когда-нибудь портрет её мужа, который она написала? Ламбрет выглядит живым, словно на фотографии, но сам портрет не очень лестный.
— Я благодарю судьбу за то, что меня миновала чаша сия… Нет, мистер Квиллер, боюсь, убийца не художник. Заталкивать режущий предмет в плоть было бы исключительно противно для художника. Скульптор лучше чувствует анатомию человека, но он проявляет свою агрессивность в более примитивной для общества манере — терзая глину, долбя камень или кромсая металл. Итак, лучше бы вам поискать убийцу среди разгневанных клиентов, отчаявшихся соревноваться с Ламбретом владельцев галерей, ненормальных любителей искусства или отвергнутых любовниц,
— На всех оскверненных произведениях искусства были изображены женские фигуры, — сказал Квиллер.
Нож для бумаги с шумом вскрыл ещё один конверт.
— Исходя из здравого смысла, — сказал критик, — я начинаю подозревать ревнивую любовницу.
— У вас были основания подозревать Эрла Ламбрета в нечестном бизнесе?
— Мой дорогой, — ответил Маунтклеменс, — любой хороший торговец искусством имеет всё необходимое для того, чтобы стать выдающимся мошенником. Эрл Ламбрет выбрал другие, более ортодоксальные каналы для применения своего таланта. Кроме этого, я больше ничего не могу сказать. Вы, репортёры, все похожи друг на друга: когда вам в зубы попадает какой-нибудь клочок информации, вы терзаете его до смерти. Ещё чашку чая?
Критик налил чай из серебряного чайника и вернулся к своей почте.
— Вот приглашение, которое, возможно, заинтересует вас, — сказал он. — Имели ли вы когда-нибудь удовольствие посетить вернисаж? — Он протянул картонку малинового цвета Квиллеру.