Его плоское кирпично-красное лицо с подстриженными щеточкой седыми усами было хмурым и непреклонным. "Ах ты, подонок, – подумал Павел Кондратьевич. – Мы ж с тобой сто раз вместе выпивали!"
– Подробностей я не знаю, – ответил он. – Кроме того, преждевременное опубликование этой информации может нанести вред проводимому в данный момент расследованию. Поэтому я настоятельно просил бы всех присутствующих воздержаться от спекуляций на эту тему.
Назмутдинов сел с крайне недовольным видом. Возникла пауза, которая очень порадовала Павла Кондратьевича. Журналисты были обескуражены и сбиты с толку. В самом деле, о чем спрашивать, если сказано, что информации, во-первых, нет, а во-вторых, нельзя печатать даже то, что есть? Впрочем, Чумаков не обольщался, поскольку знал: на этих людей слово "нельзя" действует как красная тряпка на быка.
– Вы можете задавать вопросы с места, – доброжелательно сказал он в растерянно притихший зал. – Не надо вставать. Или вопросов больше нет?
– Есть, – послышалось из зала, и Чумаков опять не успел заметить, кто это сказал. "Наверное, Оловянников, сволочь", – подумал он.
– Прошу вас.
Корреспондент городского телеканала опустил поднятую руку.
– Если верны слухи, – сказал он, – то характер вчерашнего происшествия на Садовой очень напоминает заказное убийство и даже бандитскую разборку. Что вы об этом думаете?
– Я думаю, – помедлив, ответил Чумаков, – что слухи мы с вами здесь обсуждать не станем. Что же до бандитской разборки, то должен напомнить вам, что Аршак Геворкович Багдасарян являлся депутатом городского собрания, и употреблять в связи с его именем подобные выражения, пожалуй, все-таки не стоит. Я не могу сказать, было это заказное убийство, вооруженное ограбление или что-то еще. Строя догадки, мы с вами можем невольно бросить тень на память уважаемого человека, который очень много сделал для нашего города. Надеюсь, следствие даст ответы на все наши вопросы. Поверьте, у меня этих вопросов не меньше, чем у вас...
– Да, – сказал кто-то, не спросив у мэра разрешения взять слово, – ведь вы, как известно, были с покойным близкими друзьями...
Чумаков медленно повернул голову, отыскал говорившего глазами и покачал головой.
– Я бы так не сказал. Естественно, мы были знакомы и даже несколько раз встречались в неофициальной обстановке, но говорить о каких-то близких отношениях я бы не стал... Еще вопросы?
Кажется, вопросов больше не было. "Неужели отбился? – подумал Чумаков. – Неужели?.. А, чтоб тебя!"
Руку поднял Оловянников. Не заметить эту руку, одиноко торчавшую кверху в первом ряду, было невозможно, но Павел Кондратьевич все-таки попытался проделать этот фокус.