– Я хочу тебя, – прошептала она в ответ. Дайана лежала, не двигаясь, чувствуя, как он нежно и осторожно провел руками по округлостям ее груди и прикоснулся большими пальцами к соскам. У нее участился пульс и все чувства предельно обострились. Ей хотелось впитать в себя каждое его прикосновение, каждое свое ощущение. Он не спеша раздевал ее и, расстегнув блузку и высвободив плечи, прижался губами к мягкому углублению между плечом и шеей. Она откинула голову на подушку и закрыла глаза, наслаждаясь каждым моментом, испытывая потрясающие ощущения, пробегающие по всему телу – от корней волос до кончиков пальцев.
С удивительной нежностью он расстегнул у нее на спине черный кружевной бюстгальтер, медленно снял его и бросил на кресло.
Луч лунного света пробился сквозь не до конца задернутые шторы и упал на ее груди. Они были небольшие, округлые, прекрасно развитые для ее миниатюрной фигуры. Сдерживая настойчивое желание, Кейн, наклонившись, поцеловал одну из них, проведя пальцем по кругам вокруг уже напрягшихся розовых сосков, прежде чем взять один из них губами.
– О!
Восклицание, едва слышное, словно шепот, напомнило ему удивление ребенка, оказавшегося в комнате, полной сокровищ. И были в этом восклицании такая свежесть, такая невинность, что возбуждают сильнее, чем любые уловки людей искушенных.
Стараясь контролировать свое желание, он продолжал раздевать ее, постепенно освобождая ее тело от остальных предметов одежды – брюк, чулок на резинке, черных шелковых трусиков. Затем, отступив на шаг, он быстро снял свою одежду, небрежно бросив ее на пол, и вернулся в ее раскрытые в ожидании объятия.
Она притянула его к себе, подчиняясь желанию слиться с ним, удовлетворить свою жгучую потребность в его близости. Но как бы она ни торопилась приблизить этот момент единения, Кейн не позволил ей пойти дальше.
– У нас впереди вся ночь, – прошептал он. Когда его руки скользнули вдоль ее обнаженного тела, он почувствовал, как она дрожит. Затаив дыхание, он опустил руки ниже, ощущая твердость мышц живота, округлость бедер, нежность ее кожи.
Дайана вся горела. Тело ее, охваченное страстью, силы которой он у нее не подозревал, извивалось под его руками в каком-то эротическом танце, в котором каждое чувственное движение требовало продолжения этой игры. Теперь ее руки скользили по всему его телу, так что он уже едва мог сдерживать свое желание.
– Мне трудно сдерживаться, леди. Возбужденная низким горловым звуком его голоса, она закинула ногу на его бедро и, ухватившись за его плечи, всем телом подалась вперед. Он, казалось, перестал дышать от наслаждения, а его кожа под ее руками стала горячей и влажной.