– Я позабочусь об этом, – пообещала Джеки. – Желтые розы, не так ли?
Кейн кивнул, записывая имя тетушки на настольном календаре, чтобы не забыть позвонить ей сегодня.
– Спасибо Джеки. Что бы я без тебя делал? Девушка подняла глаза к потолку.
– Одному Богу известно. – И закрыла блокнот. – Что-нибудь еще?
– Надо напечатать парочку писем, но это после обеда. Я тебе сам продиктую.
Не успела она закрыть за собой дверь, как на столе зазвонил телефон. Кейн понял трубку и, опустившись на коричневое вращающееся кресло, ответил на звонок. Звонил Трэвис Линдфорд.
– Я как раз собирался позвонить тебе, Трэвис. Что у тебя стряслось?
Его удивило, что Трэвис на сей раз обошелся без свойственной ему пустой болтовни. Кейн насторожился.
– Что-нибудь с Маргарет?
– Нет, с ней все в порядке. – Он сделал паузу. – Это касается меня. Мне нужно посоветоваться по одному вопросу. Если тебе не подходит время, то...
– Нет, нет, все в порядке. Тебя устроит встретиться в ресторанчике «Тэдич»? Это рядом с моей конторой.
– Прекрасно, увидимся там.
Повесив трубку, Кейн сидел с озадаченным выражением лица. Такая краткость разговора была не свойственна Трэвису. Будучи человеком обаятельным по природе, он никогда не упускал случая блеснуть в разговоре – будь то по телефону или при личном общении. Эту его манеру многие люди находили несносной, Кейна же эта черта Трэвиса всего лишь забавляла.
Они познакомились более двадцати пяти лет назад. В то время отец Кейна был у Линдфордов главным бухгалтером, и мальчики быстро подружились. Но они были слишком разными, чтобы сохранить крепкую дружбу на долгие годы. В конце концов их пути разошлись, и они встречались лишь от случая к случаю.
Любопытно узнать, в какую историю влип Трэвис на этот раз.
Подчиняясь распорядку работы и традиции чиновничьей братии, финансовый квартал Сан-Франциско в полуденный час приходил в движение, словно пчелиный рой: то и дело возникали транспортные пробки, которые затрудняли движение на близлежащих улицах, нетерпеливо сигналили машины, и тысячные толпы сотрудников учреждений лавиной выплескивались из зданий.
Кейн, засунув руки в карманы, шагал по Беттери-стрит, наслаждаясь бешеным темпом бурлящей вокруг жизни. После того как в течение восьми лет он называл своим домом Нью-Йорк, переезд в Сан-Франциско два года назад он считал делом временным, уверенный в том, что сбежит отсюда, не успев распаковать последнюю коробку с пожитками.
Удивившись самому себе, он сразу же приспособился к жизни на новом месте. И не только приспособился. Он всей душой полюбил прекрасный город на берегу залива.