– Не только волка, атец, мэдвэдя с адной очеред свалить можно! – улыбаясь, ответил хозяин автомата, стройный черноусый грузин Сохадзе. – Только в магазинах такие нэ продают, нэ положено.
Охотники осуждающе покачали головами и заговорили на своем языке. Олег догадался, что они осуждают слова Сохадзе в отношении медведя. Он знал, что в старину у хантов медведь был тотемным животным и говорить о его убийстве считалось кощунственным и опасным делом. «Братец», как они называют медведя между собой, мог «услышать» такие слова и, подкараулив, задрать охотника…
– А патронов мал-мал проташь? К карабину, отнако, поткотят.
– Извини, не можем мы этого сделать, – с улыбкой покачал головой Волков. – Военное имущество. Сигарет дать можем, антикомарина дать можем, а патроны нет. Извините.
Охотники с видимым удовольствием приняли скромные солдатские подарки, заулыбались.
– Как считаете, до Найма болотом пройдем? – спросил их Олег.
– Ты стурел, отнако, паря? Кой, кой! По наимской-то янке и сокатый теперь не котит! С кор, отнако, польшой вота итет. Ноками котить не нато! Лотка-моторка, отнако, нато! – ответил хант в кепочке.
– Так, так! – поддержал его товарищ. – Как лягушка плавать путешь, та? Как рыпа-нельма плавать путешь, та? Пойтешь – сам потонешь! Автомат топить путешь! Шалко!..
Олег и сам прекрасно понимал, что ждет его группу. Он оглядел своих солдат. Выдержат ли?
– Ничего. Нам не впервой, пройдем. Болотину еще не отпустило, держать будет! – сказал нарочито бодро, чтобы вселить уверенность в подчиненных. – Пройдем, так ведь, ребята?
Сравнительно легким оказался только первый десяток километров. Потом верховая вода на болоте стала заметно прибывать. К ночи ее уровень поднялся выше голенищ сапог.
Вначале ледяная вода нестерпимо ломила ступни, но вскоре это ощущение прошло. Ноги одеревенели, потеряли чувствительность.
– Ну, товарищ прапорщик, если и выберемся из этой заварухи живыми, ноги нам уж точно ампутируют! – мрачно предположил рослый, спортивного вида москвич со смешной птичьей фамилией Скворец. – Я читал в какой-то книге…
– Ээ-э, дарагой! – перебил его Сохадзе. – Зачем так скажешь, а? Мнэ, например, май ноги пока нравятся, пусть остаются, слушай! Еще на тваэй свадбэ лэзгинку танцевать буду. «Асс-са!» – кричать буду!
– А вы представляете, у нас в Ташкенте сейчас жара стоит! – произнес Мавлянов, парень с красивыми миндалевидными глазами. – Пацанята в фонтанах купаются… А на Комсомольском озере песок горячий-горячий, даже ступить больно, вот как жжет! Эх, позагорать бы сейчас!..
– Размечтался! Хотя бы по стакашку водочки! У