— Твоей сестре гораздо лучше, — поспешно принимая серьезный вид, проговорила она. — Не правда ли, превосходная новость?
Отбросив покрывало, Кассандра спрыгнула на пол и закружилась перед братом.
— Смотри, как я уже могу.
— Вижу, вижу — уймись.
— Джиллиана такая прекрасная собеседница, она смешит меня все утро. С нею не соскучишься, правда, Райен?
— Да уж, — неопределенно отозвался он. — Мы знакомы с ней второй день, и за это время скучать мне не приходилось ни минуты. А теперь, — он строго сдвинул брови, — марш в постель, да поживее. Тебе ни в коем случае нельзя сейчас переутомляться. Чем скорее ты поправишься, тем скорее мы ! сможем отсюда уехать.
Кассандра послушно забралась на кровать и спросила:
— Как вы думаете, а Генрих не лжет? Он правда позволит нам уехать на Фалькон-Бруин?
— Хочет он этого или нет, ему придется нас отпустить, — ответила Джиллиана, взбивая ее подушки. — У него нет выбора.
Райен взял с подноса на столе кружку яблочного сока и подал сестре.
— Не поверю в это, пока наш корабль не отойдет от английского берега.
— Джиллиана, — Кассандра вдруг застыла с не донесенной до рта кружкой. — А ты поедешь с нами на Фалькон-Бруин?
Подняв глаза, Джиллиана встретила вопрошающий взгляд Райена.
— Боюсь, что у меня тоже нет выбора и вам придется какое-то время терпеть мое общество. А теперь, если вы оба меня извините, — я должна идти к королю Генриху. Я просила его об аудиенции и получила согласие.
Она уже повернулась к двери, но Райен удержал ее за руку.
— Подожди, я пойду с тобой. Я не доверяю Генриху.
— Он просил меня непременно прийти одну, — высвобождая руку, ответила она. — Кроме того, ты ведь, кажется, пока еще не волен идти, куда тебе вздумается?
Райен сердито скрипнул зубами. Она, разумеется, права в замке английского короля он не мог сделать и шага без конвоя.
— Остерегайся Генриха, — озабоченно проговорила Кассандра. — Он коварен, как лиса.
Райен усмехнулся и сказал, ни к кому не обращаясь:
— Еще неизвестно, кому больше следует остерегаться.
Глядя на то, как уверенно и величаво талшамарская королева двинулась к выходу, брат с сестрой даже не подозревали, что в душе у нее все трепещет от страха.
В ожидании королевы Джиллианы гофмейстер и архиепископ Йоркский стояли в нише за гобеленом. По приказу Генриха они должны были наблюдать за ходом аудиенции из этого укрытия.
Когда талшамарская королева появилась в дверях, Генрих спокойно кивнул стражникам, разрешая пропустить ее в тронный зал. Ему не о чем было волноваться: он был абсолютно уверен, что теперь она у него в руках.