Дукалис пожал плечами.
– Объясните, что произошло при задержании вами гражданина Куликова? – продолжила Кузнецова.
Оперативник обвел глазами кабинет и заметил в углу на тумбочке графин с водой. Он вдруг остро ощутил жажду, причиной которой было вчерашнее застолье.
– Вы позволите стакан воды? – спросил старший лейтенант.
– Пожалуйста.
Дукалис подошел к тумбочке, наполнил стакан и вернулся на стул напротив Кузнецовой. Сделав два больших глотка, милиционер поставил стакан на стол.
– Я вас слушаю, Анатолий Сергеич, – сказала женщина.
Оперативник вздохнул.
– Понимаете, Лариса Викторовна, – начал он, – тот случай, о котором вы говорите, произошел год назад…
– Десять с половиной месяцев назад, – поправила собеседника Кузнецова.
– Да, – согласился Дукалис. – Так вот, брали мы этого Куликова на Одиннадцатой линии…
– На Двенадцатой, – возразила капитан.
– Да-да… На Двенадцатой. – Дукалис сделал глоток из стакана. – Сначала я позвонил в дверь квартиры, – продолжил оперативник, – представился, сказал, что из милиции.
– Так…
– А он мне ответил… что не хочет со мной разговаривать. – Дукалис осторожно подбирал слова. – Тогда я… вынужден был прибегнуть к физической силе, что бы проникнуть в квартиру.
– Каким образом?
– Пришлось разбежаться и ударить дверь плечом, поскольку она открывалась внутрь.
– Что было дальше?
– Дальше я… увидел в квартире Куликова и вступил с ним, так сказать, в прямой контакт.
– В чем это выразилось?
– Куликов заявил мне, что не хочет со мной общаться. А я… Я вынужден был сказать ему, что он не прав.
– И после этого разговора Куликов попадает в больницу, – резюмировала Кузнецова.
Дукалис допил воду.
– Видите ли, Лариса Викторовна, – сказал он, – не все понимают человеческие слова.
Капитан Отдела внутренней безопасности с осуждением посмотрела на оперативника.
– Мы с вами, Анатолий Сергеич, и работаем для того, чтобы люди нас понимали, когда мы с ними разговариваем не языком кулаков, а языком аргументов. – Голос женщины звучал осуждающе, в нем появились металлические нотки.
– Не с рецидивистами же… – попытался возразить старший лейтенант.
– Со всеми, – поставила точку капитан. Она сняла очки и положила их на стол. – Я прошу вас написать объяснительную записку по поводу этого инцидента.
– Может быть, ограничимся устным объяснением?.. – робко сказал Дукалис.
– Лично меня, – произнесла Кузнецова, – устроило бы и устное общение с вами, но что касается нашего отдела, то, боюсь, начальству оно покажется недостаточным.
– Хорошо, я напишу, – согласился оперативник.
– И не затягивайте с этим, пожалуйста.