«Слышать-то слышу, да что с того? Все воруют, а я что, божий агнец В конце концов я обыкновенный пес», — возразил про себя Мурада.
— Ладно, иди к себе и не вздумай убегать со двора, не то поколочу, сукин ты сын! — сказал я и легонько пнул собаку ногой. «He ругайся!» — огрызнулся Мурада и, поджав хвост, побрел восвояси.
Илларион скрутил самокрутку, затянулся и сказал:
— Утром обошел я колхозные поля, побеги сои сплошь обглоданы, не иначе, как зайцы шалят… Следы видел… Не мешало бы пройтись завтра утром с ружьем…
— Знаю я твоих зайцев! Прошлый раз ты тоже потащил меня, а заячьи следы оказались козьими.
— А сейчас, говорю тебе, — заячьи! Кроме того, помет заячий!
— Ну ладно, пойдем. Смотри только, как бы заячий помет тоже не оказался козьим!
— Не учи меня, сопляк! Приготовь-ка к утру ружье да захвати своего глупого пса, авось пригодится… — сказал Илларион, нахлобучил мне по самый нос фуражку и ушел.
На другое утро, чуть свет, мы пробирались сквозь высокую — по колено — росистую траву. Впереди шагал Илларион, за ним — я, за мной трусил весь мокрый, облепленный репьем Мурада.
— Вот это собака! — насмехался Илларион. — Никак за зайцев нас принимает — по следу идет. Скажи ей, пусть бежит вперед!
— Марш вперед! — приказал я собаке.
Мурада послушно сел.
— Устал пес. Может, и нам отдохнуть и перекусить чero-нибудь, а? — спросил Илларион и опустился на землю.
— Что ж, отдохнем, — согласился я и уселся рядом.
Илларион извлек из сумки вареную курицу, мчади,,молодой сыр, бутылку виноградной водки и разложил все это на большом круглом камне. Я, со своей стороны, прибавил к столу пхали (блюдо из травы с острой приправой) из крапивы, лобио, вареную картошку, соль. И пиршество началось.
— Смотри, Илларион, не чавкай громко, зайцев распутаешь! — предупредил я.
— Ты над кем смеешься, урод? Зайцев здесь хоть пруд пруди, только искать их нужно с головой! — рассердился Илларион.
Он наполнил стакан водкой и, произнеся обычное «будем здоровы», осушил его.
— Будем здоровы! — сказал я и тоже выпил.
— Закуси чем-нибудь, сгоришь!
— Подумаешь! Не видал я сивухи!
— Мерзавец! Сивуху поищи у своей бабушки!.. Ну, давай по второй!
— Давай! — охотно согласился я, выпил и вдруг развеселился. Ну и пробирает! Бьет прямо в почки!
— Еще бы — чистая чача (по-грузински и «почка» и «виноградная водка».)!
— Выпьем по третьей, — предложил я.
— Выпьем!
Илларион быстро опрокинул в рот стакан и достал кисет с табаком.
— На вот, возьми мой кисет, табак у меня знатный: стамбульский! — сказал я, протягивая полный кисет.
Илларион взял кисет, понюхал табак, подозрительно взглянул на меня, но все же скрутил козью ножку, зажег, затянулся и… опрокинулся на спину.