Когда Элизабет ушла, Лили откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза. Она думала о своей свадьбе и брачной ночи; мечте о встрече с Невилем, которая помогла ей вынести ужас плена; о долгом одиноком и опасном путешествии в Лиссабон и бесполезных попытках разыскать Невиля там или хотя бы найти человека, который бы поверил в ее историю; о своей долгой дороге в Англию и Ньюбери; о том, как она нашла его в церкви перед венчанием с другой; о событиях последних дней.
И последней ночи.
Две одинокие слезинки скатились из-под ее век, пробежали по щекам и упали на платье. Думала Лили и об этой ужасной новости, которую Невиль сообщил ей в библиотеке.
Лили пока еще полностью не осознала, что ее мечты разбиты. Она боялась заглядывать в будущее. Конечно, в нем появился просвет и хоть какая-то безопасность, появилась большая определенность, чем час назад, но это будущее, в котором ей придется жить без него. Без Невиля.
Она знала Невиля с четырнадцати лет, хотя первые четыре года он был для нее недосягаем, а последние полтора – недоступен. Но она всегда мечтала о нем. Мечта и реальность соприкоснулись этой ночью, но даже тогда она чувствовала, что это не может длиться вечно. Одного она не знала – что это случится так скоро. Мечте наступил конец.
Несмотря на то что она его любит и всегда будет любить.
Несмотря на то что и он ее любит.
Открыв глаза, Лили решила, что выживет. Это всегда было главной целью людей, среди которых она выросла, – просто выжить. Она выживет. Возможно, там, в далеком будущем, у нее появится новая мечта. Сейчас ей это трудно вообразить, остается лишь надеяться.
Она может мечтать о мечте. Лили улыбнулась абсурдности этой мысли, но надежда осталась.
Невиль решил не напиваться. Он сидел в библиотеке с маркизом Аттингсборо и боролся с искушением погрузиться в забвение. Он выпил одну за другой две порции виски, но потом решил, что с него хватит. Алкоголь не заглушит его горе. Он только затуманит мозг, а ему завтра нужна трезвая голова.
Утром Лили уедет от него.
– Не нахожу слов, чтобы утешить тебя, Нев, – сказал маркиз, ставя на стол свой полупустой стакан – пока еще первый. – Когда в то утро я был с тобой в церкви, мне казалось, что ничего худшего, чем то, что случилось, и быть не может. И вот поди ж ты, черт возьми, случилось.
– Может, мне станет лучше, если я сверну ей шею? – криво усмехнулся Невиль. Откинув голову на спинку кресла, он закрыл глаза.
– Она редкая женщина, – сказал Джозеф. – У кого, кроме Лили, хватило бы духу отказаться от тебя? Тем более у нее нет никого на всем белом свете, и ведь она тебя чертовски любит.