Некто С. Б. X. Джудах, редактор и автор пьес, опубликовал в 1823 году злобную и клеветническую стихотворную сатиру на Купера и его друзей в связи с выходом «Пионеров». Джудаха судили, признали виновным и присудили к штрафу и тюремному заключению. Но были и другие ничем не оправданные нападки на роман. Так, поэт Джеймс Гейтс Персиваль, которому Купер, кстати, оказывал содействие, писал о романе: «Я ничего не жду от тех, кто оказывает свое покровительство такой вульгарной книге, как «Пионеры». Мы легко отделались друг от друга. Они пренебрегают мной, а я презираю их».
И хотя оба этих отзыва принадлежали перу разочарованных в жизни и завистливых литераторов, не нашедших своего места в литературной среде, но претендующих на ничем не заслуженное внимание, они тем не менее отражали недовольство многих. Большая масса читателей, среди которых было немало людей литературного труда, не понимали новизны и глубины нового романа Купера. Охватывавшая страну погоня за богатством, стремление разбогатеть любыми способами накладывали свой отпечаток и на общественное мнение. Таким читателям были чужды благородные идеи романа, чистые стремления чудака Натти Бампо, и даже действия «земледельца-аристократа» Мармадьюка Темпла не находили у них ни отклика, ни одобрения. Они осуждали поднятый вокруг романа шум. Например, журнал «Минерва» опубликовал резко отрицательную рецензию на роман, в которой советовал писателю, если он снова возьмется за перо, пускать поменьше мыльных пузырей перед выходом книги – пусть она держится на плаву или тонет сама по себе. Не следует добиваться репутации через инспирированные высказывания газет».
И тем не менее, если в Европе описанные в романе сцены могли все же показаться игрой воображения, а действующие в них лица – продуктом неудержимой выдумки, то у мыслящих американцев не было ни малейшего сомнения в правдивости изображенных людей и событий. Они не раз бывали в описанном в романе поселке, купались в тех водах, по которым плыл в своем легком каноэ Джон Могиканин, наблюдали лесной пожар, подобный случившемуся в романе. «Пионеры», – отмечал в этой связи рецензент «Портфолио», – преподносят нам эти картины, изображенные с такой сочностью и яркостью, что читатель оказывается как бы в центре происходящего и лично знакомым с каждым действующим лицом».
Глубокое понимание человеческих характеров, умение правдиво изобразить их, мастерство в описании природы, чисто американский патриотизм, проявившиеся в «Шпионе», нашли свое дальнейшее развитие в новом романе Купера. Но самым крупным достижением писателя явилось создание образа старого охотника Натти Бампо – Кожаного Чулка, образа, который сделает имя писателя бессмертным. А ведь в «Пионерах» Натти отведена далеко не центральная роль, и героическая сущность его натуры становится ясной только к концу романа.