– Чего ж ты нам ничего не говорил? – выстрелил вопросом Жуф. А если бы оставался на кармане ствол, то, может быть, и в натуре шмальнул бы.
Ридикюль только пожал плечами.
– Семья – дело святое, – произнес Шрам. – А ты, Шатл, тоже к семье сорвался после нашего разговора?
– Я?! – вскинулся Шатл.
– За тобой проехали до Питера, а там ты оторвался. Умело, надо сказать.
– Кто это за мной ехал?
– Что поменяет, если ты узнаешь, кто?
Обескураженные пацаны переводили взгляды с Ридикюля на Шатла.
– Я не сразу сорвался. Почему сразу? – Шатл занервничал, заелозил по лавке. – Не срывался вообще. Вышел себе не спеша, сел, поехал. Не уходил… Ну, оторвался, да! Сидят на хвосте… Мало ли, менты…
– Куда, тебя спрашивают? К кому помчался? – грозно надавил Багор. – Колись, паскуда!
– За паскуду с тебя спрос будет! – Шатл попытался встать, но на его плечи, придавливая, упали руки Колобка, переместившегося ему за спину.
– Чего ты юлишь? – сказал Сергей, крутя кончик фальшивого уса. – Вываливай правду, деваться тебе некуда.
– Шрам, – Шатл приложил ладонь к груди, – бля буду, личные дела! Никакой подляны, свои заморочки. Разве ты их не знаешь?
– Ничего я не знаю, – покачал головой Сергей. – Говори. С кем и зачем встречался после нашего разговора?
Говорить Шатлу не хотелось. Но деваться действительно было некуда. И он начал выдавливать из себя слова:
– Недавно я подсел. На кокаин. Ну, вот вышла такая запара! Бля буду, соскочить хотел. Пробовал не раз, но срывался. В тот день тоже дома не было. А разобрало после твоего звонка, невтерпеж. Ну, и поехал за дозой. Затариваюсь в Питере.
– За марафетом гонял? – Багру захотелось уточнений. – У кого берешь?
Шатл не отреагировал на слова Багра.
– Марафет, значит, – задумчиво проговорил Шрам. – Ты не рядовой бычара, ты на должности… Ладно, с этим после разберемся. Жуф!
Жуф сидел между Шатлом и Ридикюлем. Он вырвал ноги из-под стола и попытался опрокинуться на спину. Наверное, задумывал прорываться к окну – а куда еще? – вышибать стекло подвернувшимся под руку тараном, хоть той же керосинкой, и драпать к машинам. Но упал он прямо в объятия Колобка. Колобок, чтоб забылись глупости, вывернул Жуфу руку и положил головой, как на плаху, на лавку.
Что ж, Жуф держался до последнего. Но, как собака распознает малейшие интонации голоса хозяина, он безошибочно распознал смертельную угрозу в голосе Шрама, и не выдержали натянутые до предела нервы…